Ильма — королева рабынь — порно рассказ

Автор.

Пленников заковали в цепи и надели на их шеи тяжелые железные обручи, истощенные от мучительного пути. Молот стучал по наковальне, и каждый его удар заставлял дрожать всех членов. Бледные больше от страха, чем от усталости, рабы стояли на коленях на широком помосте и покорно ждали своей очереди.

Тех, кто уже был закован в цепи, стражники отводили в сторону и укладывали на толстое бревно, надежно связывая широкими ремнями из сыромятной кожи и затыкая рот кожаными кляпами. Затем к каждому из них подошел плотный мужчина, держа в руках банку с красной краской и маленькую кисточку, и прикрепил к левой груди значок. В соответствии с этим знаком раба следовало подвергнуть порке.

Ильма стояла на самом краю и наблюдала за происходящим отстраненным взглядом. Тяжелая дорога, невыносимая жара и голод сделали свое грязное дело: они измотали некогда красивое стройное тело девушки, погасили ее всегда живой и веселый вид. Кнуты надсмотрщиков резали ее по спине, и теперь она горела, как после ожогов.

— Бери следующего!» — крикнул кузнец, вытирая мокрый от пота лоб.

Стражники схватили маленькую, слабую светловолосую девушку с огромными, как небо, голубыми глазами и потащили ее к наковальне. Бедная рабыня была настолько измучена, что даже не могла самостоятельно переставлять ноги. Один из охранников провел плетью по ее спине, но девушка лишь хрипло вскрикнула и уронила голову ему на грудь.

— Что ты делаешь?» — закричал кузнец.

Охранник, который тащил ее, схватил рабыню за руки и силой бросил ее к ногам кузнеца.

— ‘Установите его сами!’ — прорычал он.

— ‘Что установить? — недовольно пробормотал кузнец, — К утру он будет мертв! Уберите ее отсюда и возьмите следующую.

Охранник схватил неподвижную блондинку за волосы и оттащил ее. Пнув ее ногой, он усмехнулся и направился к другому несчастному.

— И ласкать тебя кнутом? Он вогнал рукоятку в бок высокой девушки с короткими волосами.

Рабыня поднялась с колен и, склонив голову, послушно последовала за стражником. Кузнец затащил ее в станок, обхватив ноги и руки обручами, и начал методично поправлять браслеты, хихикая и щелкая языком, глядя на красивое тело девушки.

Илма глубоко вздохнула и закрыла глаза. Слезы душили ее, но девушка не хотела, чтобы кто-то видел ее слезы. Она не издала ни звука, когда ее заковали в цепи. Она не стонала и не кричала, когда раскаленное железо выжигало клеймо. Так и есть.

— Эй, ты!» — раздался громкий крик над ее ухом, — «Долго ты собираешься мечтать?

Перед девушкой, широко расставив ноги, стоял крупный стражник с плетью. Илма медленно поднялась и подошла к наковальне. Охранник, бормоча что-то себе под нос, ковылял за ней.

— «Какая красота!» — воскликнул кузнец.

— ‘Этой девушке нужны специальные кандалы, — напомнил старший охранник, — а еще Миллард вставила кольца в грудь и вниз.

— Понял, — недовольно пробормотал кузнец, стягивая тело девушки металлическим обручем.

— Может, стоит сразу заткнуть ей рот?» — спросил здоровяк.

Пусть кричит, — отмахнулся от него старейшина.

Кузнец накинул ему на шею толстую металлическую ленту и закрыл ее, воткнув в глаза светящуюся заклепку. Молоток с треском расплющил красный стержень. Ошейник плотно обхватывал горло раба.

— «Пациентка, — усмехнулся охранник, — посмотрите, как блестят ее глаза!

— Отпусти ее. Кузнец оттолкнул его в сторону.

Порывшись в ящике, он достал два браслета, соединенных толстой цепью, и начал надевать их на лодыжки. Ильма прищурилась, глядя себе под ноги, и с удивлением обнаружила, что глаза держат не заклепки, а болты, и кузнец, вооружившись клещами, затягивает на них массивные гайки. Таким же образом он сковал руки девушки.

Вставив распорку между ног, кузнец криво посмотрел на халат и почему-то тяжело вздохнул.

«Теперь тебе будет очень больно», — сказал он с некоторым раздражением, — «Может, тебе действительно стоит закрыть рот? Это легче пережить.

Ильма покачала головой.

— Ну, как знаешь, — снова вздохнул кузнец, — тогда кричи. Не стыдитесь. Разрешение получено.

Поворошив угли в мангале, он достал тонкую длинную иглу и поднес ее к лицу девушки. Он захватил сосок двумя пальцами и быстрым, отполированным движением проткнул его светящейся иглой. Страшная боль пронзила все тело рабыни, заставляя ее непроизвольно извиваться и стонать. В его глазах заплясал блеск, голова закружилась. Сильный прилив крови ударил ему в виски.

Кузнец, подержав иглу несколько секунд, осторожно вытащил ее из отверстия и тут же просунул в сосок маленькое латунное кольцо и зажал его тисками.

— Дыши, девочка, — сказал старик с улыбкой, — пока я нагрею иглу посильнее. Это будет не так больно.

И тут Ильма разразилась громкими истерическими рыданиями. Подскочивший к ней охранник замахнулся кнутом, но кузнец сильно оттолкнул его в сторону, наградив сильным пинком. Показав кулак, старик зашипел:

— Просто прикоснись к ней! Я зашью тебя этой иглой. Уходи!

Охранник, неловко поднявшись на ноги, отошел в сторону, потирая ушибленный бок и бормоча ругательства. Кузнец плюнул ему вслед и начал готовить инструменты для второго сверления. Девушка, не в силах смотреть на это, отвернулась. Когда старик ущипнул ее за второй сосок, нервы Ильмы не выдержали, и она потеряла сознание.

«Кажется, я пришел в себя», — сказал один из охранников, склонившись над рабом.

— И хорошо, — удовлетворенно улыбнулся кузнец.

Все ее тело пылало. Девушка была разбита, как в лихорадке. Ильма огляделась и попыталась пошевелиться. Ее тело отозвалось резкой болью в паху и обеих грудях. Раб жалобно застонал.

— Не двигайся, — посоветовал ему кузнец, — я поставил метку, пока она была без сознания. Отдыхайте пока. Мне приносили еду. Я пойду. Вам нужно работать. Ваши подружки уже ждут вас там, на солнце.

А как насчет той блондинки? Ильма спросила: «Ну, тот, который потерял сознание.

— ‘Все кончено, — надменно ответил старик, — Оказался слабым. Дорога его доконала.

Кузнец ушел, и вскоре со двора донеслись первые крики. Началось брендирование. Ильма закрыла уши руками, но крики несчастных людей все еще были слышны. Они режут слух, проникают в душу, мучают ее, притупляют разум. Девочка начала плакать.

Это продолжалось долгое время. Несчастные пленники кричали так, что даже круглые кожаные кляпы, вставленные в их рты, не могли заглушить эти крики. Стражники, шипя плетьми, безуспешно пытались заставить их замолчать, но только сами кричали в своем разочаровании. Иногда прорезался густой бас кузнеца, который отгонял их, чтобы не мешали работе.

Но здесь все спокойно. В сарай вошел охранник. Бормоча что-то недовольным голосом, он окинул комнату вялым взглядом и поставил перед рабом миску с сушеным мясом и кусок серого хлеба. Поколебавшись, он достал из груди маленькую тыквенную флягу и поставил ее на землю. Еще раз взглянув на девушку, он вышел из хижины и закрыл дверь. Наступили сумерки.

Илма устроилась на своей тонкой подстилке и закрыла глаза. Сильная усталость и сытный обед, первый за весь переход, немного успокоили ее. Девушка незаметно для себя уснула. Она не слышала, как стражники, щелкая длинными толстыми кнутами, втаскивали измученных пленников в хижину, как они стонали от мучительной боли, выли в безнадежных, гранулированных кандалах.

Рабы спали. Сон — самое прекрасное состояние для раба. Морфеус сдался без остатка, раб мог даже на время почувствовать себя свободным. Никто из надсмотрщиков над ней не упустил бы случая еще раз продемонстрировать свою власть над беззащитной девушкой, закованной в тяжелые рабские железяки, избитой и запуганной. Сон освобождает его от всех условностей. Во сне не нужно стоять на коленях, покорно опустив глаза, не нужно выполнять прихоти ненасытного хозяина, фантазиям которого нет числа. Во сне раб свободен!

Свобода! Илма Брок из клана Броков хорошо знала, что это такое. В конце концов, семья Броков была одной из самых могущественных на всем побережье. На протяжении нескольких поколений они правили огромным королевством, созданным на побережье, расширяя и укрепляя его. Маленькие и уязвимые княжества, постоянно страдающие от разорения более могущественных соседей, без колебаний присоединялись к Брукам, ища у них защиты.

Но все рухнуло в один миг, когда к границам королевства подошла огромная хорошо вооруженная армия во главе с прожорливым и жестоким человеком, которого все его подданные называли Млард. Он пересек границу, неся смерть и разрушения на копьях своих воинов. Его солдаты не щадили ни старых, ни молодых. Они сжигали деревни, опустошали города. Мужчин безжалостно уничтожали, а молодых девушек крали вместе с ними, чтобы потом продать на невольничьих рынках.

Брок послал старших сыновей Милларда заключить мир, но тиран даже не стал слушать. Убив их, он вернул голову королю, сопроводив этот страшный «подарок» небольшой запиской, в которой сообщал, что не будет дружить с Броком. Король чуть не задохнулся от ярости и отдал приказ армии.

Но было уже слишком поздно. Милад с армадой уже находился под стенами города. Осада продолжалась несколько месяцев. Люди, измученные голодом, вступили в бой, но потерпели поражение. Сам Брок был убит, а его дочь и ее служанка попали в плен. Во время похода горничная каким-то образом исчезла. И вот теперь бывшая принцесса, а ныне несчастная рабыня Ильмы, закованная в тяжелые цепи и заклейменная личным тавром Милларда, спала в душной грязной хижине вместе с остальными невольниками.

— Вставай! Быстрее!» — голос старшего охранника прозвучал как гром, — «Шевелитесь, узлы! Хватит врать!

Бичи шипели, стражники поспешно отстегнули цепи от стены и выгнали рабов из хижины. Построив дрожащих от страха в две шеренги, охранники пытали их попарно в короткую цепь. Илма слышала, как один из них с улыбкой сказал, что это всего лишь цветы. В замке Милларда они познакомятся с настоящими цепями.

Закончив эту процедуру, служители пропустили толстую цепь через кольца в ошейниках, закрепив ее на двух передних рабах. Стоя на концах колонны, они, щелкая кнутом, отправились в путь.

Старший охранник обогнал его. Его огромная мускулистая фигура была видна даже самим пленникам с тыла. Он шел вяло, кланяясь в такт шагам, изредка поворачиваясь к колонне. Затем его подчиненные, не жалея места, начали работать кнутами, поправляя рабов.

Хотя было раннее утро, солнце уже нещадно пекло, и очень скоро девушки начали стонать и просить воды.

— Не давайте воды!» — рявкнул старейшина, — «пусть помучаются, прежде чем останавливаться.

На пляже снова раздался свист, и стражники с еще большим рвением принялись поправлять рабов. Илма, шедшая в середине колонны, только прикусила губу, но не издала ни звука. Она видела, как некоторые из рабов, теряя последние силы, стали оседать на землю, и даже розги и удары кнута не могли заставить ее продолжить путь.

Колонна заметно замедлилась. Старший охранник, повернувшись, как обычно, пробормотал что-то себе под нос и позвал одного из подчиненных. Отдав ему приказ, он резко поднял свою огромную лапу вверх и закричал:

— Колонна! Подождите! Всем тихо!

Девушки упали на пыльную тропинку с солнца, увлекая за собой тех, кто еще мог держаться на ногах. На этот раз служители даже не думали о том, чтобы поднять пленников. Они сами были мокрыми от пота с головы до ног.

Два раба под надзором Кривого Стража были посланы к ручью за водой. Вскоре они появились, таща огромное деревянное ведро и корзину с кукурузными лепешками. Хотя вода отдавала болотной тиной, а хлеб был призрачным и местами покрыт плесенью, измученные рабы набросились на еду, как голодные волки.

Кто-то начал драку из-за маленького кусочка торта. Тут же по их спинам ударили удары кнута, и девушки успокоились. Старший охранник, подойдя к ним, сурово сказал, что если такое повторится, то они оба останутся без воды и еды на все время. Находя слова недостаточными в таких случаях, он притянул каждый кнут к своей спине и ушел, бросая страшные проклятия в адрес драчунов.

Илма с жалостью и состраданием смотрел на своих друзей по несчастью. Хотя ее положение ничем не отличалось от их, но остатки гордости и достоинства все еще теплились в девушке.

«Как мало, чтобы превратить человека в скот», — подумала она, понимая, что скоро она, бывшая принцесса, сама будет отличаться от других рабов.

Два охранника подошли к пленникам и стали бесцеремонно ощупывать понравившихся им рабов. Выбрав двух молодых девушек, они сняли их с простой цепи и повели в чащу. Вскоре послышались крики и мольбы о пощаде. Они повторяли хриплые голоса мужчин, которые, скорее всего, насиловали этих девушек. Старший сопровождающий время от времени поглядывал на колышущуюся листву и мило улыбался.

Крики девочек перешли в рыдания и внезапно прекратились. Ильма подняла голову, и взору предстала ужасная картина. Один из охранников, схватив ее за ноги, вытаскивал из кустов растерзанное тело рабыни. Ее голова ползла по траве, подпрыгивая на кочках, как мячик. Глаза Нищего были широко открыты, а из его рта вытекала густая струя почти черной крови.

«Что ты наделал, ублюдок?» — кричал старший мужчина, — «Хочешь, чтобы Милад оставил твои кишки?

«Не или если, Ури, — спокойно сказал стражник, — Майлад на это не посмотрит». Просто девушка из деревни. Кроме того, она казалась хрупкой. И кто-то уже привык к нам.

Тот, кого звали Ури, подошел к лежащей в траве мертвой рабыне и посмотрел на ее лицо. Постояв несколько минут, он пнул девушку ногой в бок и тихо сказал:

— Снимите с нее цепь, закопайте ее подальше от дороги.

— Хорошо, — пробормотал охранник.

— ‘Где второй? — неожиданно спросил Ури.

— Вот! Мой напарник приводит ее в чувства, — охранник кивнул в сторону кустов.

Раздался треск веток, и из него вышла измученная и растрепанная девушка. Она шла, качалась и стонала. Свежий синяк «горел» на ее лице, струйка крови стекала из уголков губ. Пленница даже не могла нормально ходить из-за того, что, скорее всего, ее гениталии были безжалостно разорваны. Бурые прожилки крови, стекающие по внутренней стороне бедер, говорили о многом.

Не дав ей перевести дух, охранник поставил раба в ряд и приковал к общей цепи.

— «Не волнуйся, дорогая!» — заговорил он, открыв рот, — «Ты не увидишь этого в Милларде! Он мастер на всякие забавы с такими молодыми козлятами, как ты! Гы-гы-гы!

-Гет-ах!» — послышалась команда старшего.

Рабы, звеня цепями, медленно начали подниматься на ноги. Гвардейцы, упиваясь своей силой, безжалостно орудовали кнутом, кричали и трогали девушек, выстраивая их в походную колонну. Ури давал указания, но сам никого не бил.

Когда колонна была готова, он махнул рукой, и караван снова отправился в путь.

Солнце уже висело на верхушках сосен, когда караван достиг высоких и мрачных валов неизвестного города. Жара спала, в воздухе витал хруст приближающейся ночи. Гвардейцы, измученные дневной жарой и «подавляющим» трудом, бросили преследование, мрачно шагая рядом. Только самые рьяные иногда кричали на рабов.

Во время многодневного перехода колонна была значительно обогнана. Девушка, которую изнасиловали в первый день путешествия, умерла. Ее просто сбросили со скалы, даже не сняв цепей. Стражники оттащили двух несчастных, совершенно обессиленных людей, сняли с нее кандалы, крепко привязали к толстому дереву и заткнули рот кляпом, оставив умирать.

Все это время в колонне происходили изменения. Какая-то рыжеволосая девушка сказала, что теперь она главная среди рабынь и все остальные должны ей подчиняться. Для верности она на одном из привалов отобрала свой паек у более слабой девушки. Охранник не вмешивался, и Ури был просто счастлив, что у него есть добровольный помощник. Подойдя к ней, он громко объявил, что все рабы должны подчиняться этой рыжей девушке.

Она, надув свои теперь уже огромные груди, одарила всех злобным холодным взглядом с наглой ухмылкой. К ней тут же присоединились две сильные рабыни. Нагло усмехаясь, они потребовали «уважения» к себе, на что «красный» вождь кивнул в знак согласия, понимая, что в данной ситуации ее не удержать одной.

— Кто они были? — Путь преградил высокий мужчина в нагруднике, начищенном до блеска, в перевязи, с коротким мечом, свисающим сбоку, как мешок нищего.

«Слуги Милларда, — ответил Бойко, — открывайте!»

«А, это ты, Ури, — сказал офицер безопасности, — хороший улов?» Может быть, вы поделитесь? И тогда мои мальчики полностью сидели на этих стенах.

«Спросите у хозяина, — ответил старший охранник на базе, — может, он разрешит вам взять какую-нибудь отмороженную девчонку!»

— Ладно, поехали», — мрачно ответил мужчина под общий смех своих подчиненных.

Ворота открылись, и девушки, еле волоча ноги от усталости и голода, вошли в город. Закрываясь, ворота снова заскрежетали. Ильма, соседка, разразилась низким стоном, полным страдания. Она повернулась к ней и прошептала:

— Вот и все. Теперь у нас есть только один выход — в подземный мир.

Принцесса не осмелилась спросить, откуда такое понимание у этой деревенской девушки. Но она, словно прочитав ее мысли, уверенно продолжила:

— Этот зверь похитил мою старшую сестру. И его брат пошел искать ее. Он нанялся в услужение к Мларду и увидел все своими глазами. Он сбежал от хозяина и пришел в нашу деревню, чтобы рассказать о насмешках, которые он видел в доме хозяина. Я поднял бунт, но кто-то его поднял, а Вику схватили и увезли в город. И он исчез за этими стенами.

«Да», — сказал пленник, шедший позади, — «темные слухи касаются нашего будущего из нашего будущего».

Любопытные горожане высовывались из окон, рассматривая скорбную процессию. Некоторые из мужчин не могли удержаться, чтобы не рассказать горемыкам о своей уродливой внешности и ничем не примечательной судьбе. Женщины, напротив, украдкой вытирали те же слезы и шептали слова сожаления. Многие из них были доставлены в замок дочерью, сестрами и друзьями Милларда. Что происходило за высоким забором, они толком не знали, но слухи ходили самые неутешительные.

Остановитесь еще раз. На этот раз — перед огромными коваными воротами. Караван достиг места назначения — замка их будущего повелителя и хозяина, жестокого и безжалостного.

Илма огляделась вокруг и тяжело вздохнула. Высокие каменные стены давили на него всей своей массой. От черного мха, покрывавшего огромные булыжники, из которых состояла ограда, исходило зловоние. Словно само солнце отвернулось от этого ужасного дома, посчитав ниже своего достоинства дарить его стенам хотя бы малую толику своего тепла. Стояла такая тяжелая тишина, что казалось: сейчас поднимется пласт земли, и замученные жертвы обитателей замка восстанут из своих могил и потянут за собой рабов.

Ури мучительно говорил с привратником, который почему-то не отпирал ворота и не пропускал колонну во двор. Девушки не слышали слов, но по интонации говоривших мужчин могли догадаться, что шел ожесточенный спор, и кто победил, осталось неясным.

На улице поднялся ветер, начался дождь. После жаркого дня и изнурительного путешествия на спины рабов опустился пронизывающий холод. Они наваливались друг на друга голыми телами в надежде согреть своего теплого соседа. Ноги отдавались усталостью. Голод терзал их души. Но вода. Девушки подняли головы и жадно ловили падающие с почерневшего неба капли, широко раскрыв рты, пытаясь напиться.

Наконец, створка ворот отъехала в сторону, открыв узкий проход в черноту двора, в глубине которого Ильма разглядела огромный замок, жутко светящийся тусклыми огнями, бьющими из узких окон.

Старший охранник поднял руку и громко скомандовал:

— Вперед, потомство рабов! Ваш хозяин уже жаждет свежего мяса! Вперед, узлы!

Законченная надсмотрщиками, колонна медленно стекала в чрево огромного двора. Здесь не было фонарей, но охранники, видимо, прекрасно знали дорогу. Яростно орудуя кнутом и криком, они пригнали пленников к большому низкому сараю, расположенному в глубине усадьбы. Низкая дверь была уже открыта, и Ури приказал всем рабам войти внутрь.

Сопровождающие отстегнули девушек от простой цепи и подтолкнули их к новому дому. Когда последняя пара вошла в комнату, дверь с грохотом распахнулась. Пленники со стоном упали на гнилую солому. Атаманша, наблюдавшая за происходящим в углу, кошка бросилась на пол, ударив лапой одного из рабов.

— И принцесса присела у двери!» Она разразилась смехом: «Она спала на мягких подушках, теперь пусть посидит на сквозняке!

— Хорошо? Что вылупилось? — Я взял другую, — или наше общество вас не устраивает?

«Почему ты шутишь?» — попытался защититься Маленький Пастух, — «Она такая же, как и все мы.

— Смотрите, подсказка найдена!» — закричала она, — «Заткнись, или я разорву всех твоих Косматых! И за то, что я осмелился спорить, вы дадите мне удовлетворение. Понятно?

— Вот так? — Ребенок ударил по глазам, — тогда я буду голодать.

«Невелика потеря, — с диким смехом вырвалось из угла, — ты, наверное, не знаешь, как вести себя с мужчинами». Ты хоть раз раздвинул мне ноги?

«Не бойся ее», — Илма села рядом с плачущей девочкой, — «она ничего тебе не сделает».

Снова поднявшись на ноги, она медленно подошла к девушке, нагло глядя на всех, словно чувствуя свое превосходство. Когда до рабыни оставалось не более двух шагов, Илма вдруг схватила незваную гостью за волосы и, развернув ее, повалила на спину, прижав коленом к полу.

— «Стой!» — шипела принцесса, видя, что девушка, поддержавшая Атамана, готова дрогнуть в бою, — «или я сверну шею этой рептилии, а потом заберу тебя. У меня достаточно сил, не сомневайся!

Девушка предусмотрительно вернулась на свое место и подтолкнула соседку ногой. Илма с силой отбросила соперницу в угол, а сама села на ее место. Вокруг нее тут же образовалась группа девушек, готовых стать ее свитой.

Бармейстер вошел в амбар с факелами. Убедившись, что рабы ведут себя спокойно, они снова вышли и вскоре вернулись с котлом, из которого доносился неприятный запах тухлой пищи.

«Ваш хозяин, — сказал один из охранников, самодовольно улыбаясь, — оказал вам большую честь». Чтобы вы не отдыхали от голода, мистер Миллард разрешил вас накормить. Давайте, свиньи! Хорошо!

Голодные рабы хотели броситься к котлу, но Илма резко поднялась и громко закричала:

— Стоп! Эта еда не годится! Тогда вы переходите к ужасным мучениям!

Рабы, настороженно глядя на принцессу, разошлись по своим местам. Охранник, ошеломленный беспрецедентным поведением раба, не мог понять, что ему делать. Потрясая кнутом, он медленно направился к мятежнику, стоящему посреди коралла с гордо поднятой головой. Он уже приготовился бить пленника, но позади него раздался властный голос Ури:

— Назад! Не смей! Сбросьте эти склоны! Приносите нормальную еду! Убегаю, Олух!

Цепи снова засверкали. Старший стражник, перешедший на сторону Ильме, сам почти незаметно улыбнулся и кивнул головой в знак одобрения.

Они принесли еще один котелок жадного мясного рагу и несколько буханок деревенского серого хлеба. Рабы набросились на еду, как голодные волки на умирающего оленя. «Атаманша», подмигнув Ильме, не попросила девочку дать ей порцию, а, сидя в своем стоке, упиралась, как породистая свинья.

Вскоре котел опустел. Охранники ушли, закрыв за собой дверь. Насытившись и получив немного больше свободы, рабы ложились на солому и засыпали. Принцесса тоже устроилась на стоге сена, но сон не шел. Рядом, уткнувшись в ее плечо, тихонько щелкал ребенок, ведь ей нужно было напасть на кокетливую девушку.

Илма знала, что когда-нибудь эта рыжеволосая девушка отомстит ей, и это может произойти очень скоро. Далее она поняла, что Миллард заберет ее отсюда для своих удовольствий, и тогда многие пленницы будут вынуждены подчиниться атаману. Выход был только один — вывести его из хижины. Но как это сделать?

«Ури, — промелькнуло в голове девушки, — надежды мало, но попробовать все же стоит».

Принцесса тихо поднялась со своего места и подошла к двери сарая. Заглянув в щель, она увидела мирно спящего охранника. Неподалеку от коралла грубо сколоченной мастерской сидел старший охранник и ремонтировал свою одежду.

Илма тихо шипела. Ури обернулся. Медленно отложив недоделанную куртку, он осторожно, чтобы не разбудить охранника у двери, подошел к щели. Приложив палец к губам, он указал в сторону. Девушка кивнула и пошла к указанному месту.

— Говори, только тихо, — попросил Ури.

— Я хотел. — Ильма внезапно замолчала.

«Вот, — почти беззвучно шевелил губами охранник, — завтра утром я отведу вас к себе на несколько часов», а потом поговорим. А теперь иди спать.

Не дожидаясь ответа, он медленно отошел в сторону и остановился, о чем-то задумавшись. Принцесса внимательно наблюдала за солдатом, не выходя из расщелины. Внезапно ее осенило, что этот грузный мужчина не так страшен, как кажется. Девушка сдержанно улыбнулась и вернулась на свое место.

Соседка, открыв глаза, что-то пробормотала и снова легла на плечо подруги. Илма вдруг почувствовала, что очень устала. Ее глаза начали слипаться, и девушка провалилась в беспамятство.

Слабые лучи солнца, пробиваясь сквозь щели сарая, робко скользили по лицам спящих рабов, словно боясь разбудить их раньше времени. Дверь тихонько скрипнула. Осторожно ступив на первый этаж, Ури легко нашел Ильм и коснулся ее плеча. Девушка не спала и поэтому не боялась.

— Пойдем, — прошептал охранник, — только тихо.

Стараясь не дергаться в своих цепях, принцесса поднялась на ноги и уже собиралась последовать за стражником, но тот предостерегающе поднял руку и замер. Раб сделал то же самое, настороженно вглядываясь в темноту жилища.

— Пойдем, — почти беззвучно сказал Ури.

Они выбрались наружу, и мужчина закутал плечи Ильме в свой шерстяной плащ. Было еще рано, и двор был пуст. Сквозь утренний туман девушка смогла получше рассмотреть крепостную стену. Он был сложен из крупных грубо обработанных камней грязно-серого цвета. В тех местах, куда не попадал солнечный свет, стены были густо покрыты плесенью, издававшей тошнотворный запах. Окна были темными, видимо, в доме еще спали.

Вдруг окно второго этажа с треском распахнулось, из него вывалилось тело и с глухим стуком упало в клумбу с поникшими цветами. Ильма, широко раскрыв глаза, почти закричала. Перед лежащей обнаженной молодой девушкой. Ее стройные руки были связаны толстой проволокой, которая вонзалась в кожу. Голова, откинутая в сторону, была без волос, а лицо сильно изуродовано: губы и нос были рассечены и измазаны кровью, зубы выбиты или вырваны. В ее больших глазах застыл ужас. Скрученное тело также было ранено. Оба соска отсутствовали, и из маленьких, еще не украшенных грудей густыми струями поднималась кровь.

— «Быстрее, мы уходим!» — пробормотал стражник, — «Сейчас слуги убегут.

Схватив запятнанную рабыню за руку, он потянул ее в маленький шалаш, спрятанный в густых ивовых зарослях. Ури быстро отпер дверь и, спотыкаясь, вошел в темную комнату, которая еще не успела прийти в себя.

«Сиди здесь тихо», — приказал он, снимая с девушки плащ, — «Я скоро вернусь».

Громадная фигура охранника исчезла за дверью, и вскоре Илма услышала его громовой голос. Ури быстро отдал приказ своим подчиненным, которые тут же побежали через двор, поднимая невообразимый шум. Внезапно все стихло.

«Слава богам, — с глубоким вздохом сказал старший охранник, входя в хижину, — босс еще не ушел. Времени мало.

— Кто эта девушка?» — робко спросила Ильма.

— «Какая разница, — грустно ответил Ури, махнув рукой, — ясно одно, она счастливее тебя. Носили.

Она села на грубо сколоченную кровать, покрытую потрепанным одеялом, и прислонилась к стене. Принцесса сидела на маленьком низком табурете и с интересом рассматривала хозяина дома. По какой-то причине этот огромный мужчина с большим отвисшим животом теперь не казался ей таким страшным. Девушка даже чувствовала себя в безопасности рядом с ним.

«Не бойся меня, рабыня, — сказал Ури в подтверждение ее мыслей, — я не трону тебя.» Если хочешь, садись рядом со мной.

Раб осторожно сел на матрас, набитый соломой. Сторож достал из ящика буфета серую буханку хлеба и кусок сыра и протянул их гостю. Подумав немного, он достал большой фаянсовый кубок и налил в него немного вина из кувшина.

Дождавшись, пока Ильма закончит есть, он окинул ее надменным взглядом и заставил выйти:

— Что вы хотели? Говорите.

— В казарме есть рыжеволосая рабыня, — неуверенно начала девушка.

— Хорошо? Ури прервал ее.

— Как только нас завели в сарай, она сразу же взяла командование на себя. Выбрав самую слабую и беспомощную девушку, она потребовала.

«Я дал ей свою часть, — продолжал Ури, — знакомая картина. И вы вступились за нее, а теперь боитесь, что эта девушка отомстит.

«Я боюсь не за себя, — гордо ответила Ильма, — я беспокоюсь за эту маленькую девочку.

«Я понимаю, — охранник сделал глоток вина прямо из кувшина, — я отправлю эту «Рыжую» в казарму с полевыми рабочими сегодня же, вместе с ее вокалистами. Дальше?

— Это все, сэр, — кротко склонила голову девушка.

Только одно условие, — резко встал Ури, — не сообщайте больше ничего. Я сам все знаю.

«У меня не было выбора», — сквозь слезы ответила рабыня.

«Но принцесса не должна плакать», — неожиданно мягко сказал стражник, вытирая слезы девушки своей огромной шершавой ладонью.

«Не буду», — со всхлипом пообещала Илма.

«Послушай меня, девочка, — став серьезным, Ури положил руку на плечо гостьи, — я знаю, что происходит среди рабов. И вы расскажете мне обо всем, что видели и слышали в доме Милларда.

— ‘Да, господин’, — кивнула головой рабыня, — ‘Почему?

— ‘Узнаете позже, — иронично улыбнулся охранник, — он сам вас видел?

Я так не думаю, — покачала головой Ильма, — когда его бандиты вторглись в наш дворец, мне удалось ускользнуть через тайный ход. И тогда я, как простой гражданин, был пойман его солдатами.

— Кто-нибудь из рабов знает, кто вы?

— Они все знают, — озадаченно подняла плечи девушка.

— Дьявол! Ури прорычал: «Нам придется выгнать всю группу в поле. Они хрюкают — готово! И я тоже.

— А эта девушка? Принцесса испугалась.

«Хорошо, я что-нибудь придумаю», — пообещал Ури, — «Пойдем, нам пора».

Илма неохотно поднялась с дивана. Тем не менее, сидеть здесь было приятнее, чем в вонючей хижине. Но ничего нельзя было сделать. Такова судьба раба.

— Подождите! Охранник взял ее за руку: «Простите.

Он вдруг резко ударил девушку в угол губ. Рабыня тихо вскрикнула, скорее от удивления, чем от боли. Улыбаясь, Ури, смочив палец в вытекшей крови, провела им по щеке несколько раз, оставив там кровавый след. Охранник оставил такой же шрам на его груди, более того, он надавил на него так, что остался небольшой синяк.

Старший охранник сдержал свое слово. В то утро рыжеволосого «атамана» вместе с его спутниками отправили на плантации.

«Слишком упрямые и не очень привлекательные девушки, — объяснил Ури менеджеру, — босс на таких даже не посмотрит». Вы знаете. Нашему Господу нравятся женщины сильные, но кроткие, с хорошими формами и приятным лицом. И у всех у них есть пятна и веснушки. Одним словом, деревня.

Маленькая крестьянка и две другие девочки не были забыты. По приказу правителя замка эти рабы были отправлены на кухню в качестве посудомоек и помощников поваров. Когда их ввели в огромное помещение, наполненное паром и аппетитными запахами, пожилая пухлая женщина улыбнулась и, сцепив руки, властным голосом приказала снять с рабов цепи, тщательно вымыть их и дать им чистые одежды.

«Ты, Милли, не обижай их, — умолял Ури почти шепотом, — накорми их и поставь на посильную работу».

— Уходите!» — рассмеялся повар, — «Я сам придумаю, что делать с этими цыплятами.

Было уже темно, когда Ури вошел в казарму, где сидела Ильма. Отцепив ее шейную цепочку от стены, он присел перед девушкой на корточки и задумчиво произнес:

— Что с тобой делать, девочка? И ты должна была родиться такой красавицей. Глаз, что ли, выбили? Или изуродовать морду?

Резко вскочив на ноги, он потащил раба из барака на задний двор, где находились конюшни. Грубо втолкнув девушку в небольшой чулан, охранник плотно закрыл дверь и приказал Ильме встать на колени.

«Обмажь себя навозом с головы до ног, — приказал Ури, — и постарайся всегда быть таким». Не забывай прикрывать свой след. А я, со своей стороны, постараюсь не раздражать вас.

— Спасибо, сэр, — пробормотала девушка, — вы очень добры.

— Не льсти себе, — рассмеялся Ури, — ты мне нужен для работы. Придет время, и вы отблагодарите его сполна. И помните: вас зовут Лили. Куда делась принцесса — неизвестно. Они поймали тебя на дороге, когда ты шел в Дарку в поисках еды. Вся ваша семья умерла от голода. Я понял?

— Да, сэр, — кивнула головой девушка.

Сиди спокойно, — приказал Ури.

Выхватив с пояса большой кинжал, он несколькими ударами разорвал роскошные волосы рабыни, оставив ее похожей на самую обычную грязнулю из захолустной деревни, измазанную навозом. Ури достал из сундука платье из грубой ткани, небольшое полотно с дыркой посередине, и помог рабыне одеться. В довершение всего она опоясала его грубой веревкой. Новый раб для работы в хлеву был готов.

Дни тянулись один за другим. Ильма, теперь рабыня Лили, вставала до темноты. Наспех проглотив свой скудный завтрак, состоявший из небольшого куска старого хлеба и половины зеленого лука, она принялась за работу: чистила лошадей, давала им корм, выгребала навоз, меняла солому в стойлах.

Когда появился главный конюх, который также выполнял обязанности шофера, девушка спряталась в дальнем углу, чтобы не привлекать его внимания. Несколько раз этот коротконогий мужчина, не обращая внимания на то, что рабыня вымазана в привычном для него хрене, пытался притянуть его руки к себе. Но, к счастью для нее, Ури или кто-то из его подчиненных всегда оказывался рядом, пресекая попытки развратника. Терри, бормоча что-то себе под нос, отошел от девушки с несчастным видом, его глаза сверкали.

Так прошел месяц. Но однажды ранним утром в конюшне появился высокий молодой человек в черном костюме и высоких сапогах. Терри, который играл со своим ремнем, тут же перевернулся и скрестил руки на груди.

— А что это за чучело? — Мужчина спросил насмешливым голосом: «Кто привел ее сюда?

— О, мой господин! Терри хмыкнул, не поднимая головы: «Это новая рабыня Лили.

«Интересно», — хозяин медленно подошел к девушке, прикрывая ее нос кружевным платком, — «Очень интересно!».

«Эта девушка из последней партии», — объяснил появившийся охранник, — «Мы подобрали ее на дороге, когда вели колонну».

«Ты лжешь, скотина, — спокойно сказал высокий мужчина, — разве это не принцесса Ильма?»

— Какая она принцесса? — Глаза солдата испуганно замерцали: «Она грязная.

«Посмотрим, — поднял голову хозяин с тонкой плетью, — вымойте и принесите ко мне». немедленно! Если это окажется та девушка, которую я ищу, ты казнен, ублюдок.

Вся стража тряслась от страха и отиралась у его ног.

— Пощади меня, хозяин!» — завывал он, ползая перед ним на четвереньках, — «Я ничего не знаю! Мне приказали посмотреть на нее, но кто она, он не сказал.

— Кто тебя заказал, свинья? — Джентльмен громко ударил охранника по спине, — здесь я только приказываю, а ты, грязная икра, должен беспрекословно подчиняться! Кто его заказал?

— Старший охранник Ури, — огрызнулся солдат.

Милад, а это был именно он, снова ударил мужчину ножом в спину и быстро ушел. Терри, сузив свои теперь уже узкие глаза, подошел к халату и натянул его на край своей одежды. Ткань треснула и мгновенно слетела с тела девушки, обнажив ее стройную фигуру.

Ильма сжалась от страха. Ее секрет был раскрыт, и теперь девушке предстояло отправиться в покои этого чудовища. Понимая, что ее хозяин не может спокойно жить обманом, она предположила, что Ури ждет суровое наказание.

Тем временем охранник прицепил поводок к воротнику своего халата и потащился в дальний угол конюшни. Жених, скрестив ноги, как откормленный гусь, шнырял за ними на своих коротких кривых ножках, хихикая и облизывая толстые вздернутые губы белесым мясистым языком.

«Чего ты ползаешь, гнида?» — огрызнулся охранник, — «Я и без тебя справлюсь. Хитрость заключается в малом — выбросить девочку вместе с водой из ванны.

«Я посмотрю, хе-хе, — ответил Терри своим противным голосом, — хозяин приказал помыть девушку». Что делать, если вы не можете сделать это сами? Я помогу и здесь. Вымойте спину, грудь, тротуары. Смотрите, какая гладкая! Или вы думаете, что только вы можете нагадить такому козлу? Ха!

— Только тронь, ублюдок, — солдат резко повернулся, но Терри отскочил в сторону с проворством дикой кошки.

— Хе-хе, — снова прорычал он, — пусть будет так, я просто посмотрю. И вы получите удовольствие перед смертью. Хахе!

— Ты умрешь у меня на глазах», — вклинился охранник.

Вода была настолько холодной, что кожа Ильмы мгновенно покрылась мелкими прыщиками, а руки и ноги заныли. Охранник, вооружившись охапкой соломы, начал растирать спину девушки, счищая налипшую грязь. Жених, сидя на боку и цокая языком, давал советы.

— Поскреби ножом, дурак!» — учил он человека, — «не бойся, не поранишься. Пойдем, я смою его.

— Уходи!» — рявкнул на него солдат, — «Я знаю, как ты будешь мыться.

В это время к ним подошла высокая женщина в длинном плаще, накинутом на голые плечи. Ее черные вьющиеся волосы спадали густым каскадом и достигали поясницы. Ноги были обуты в высокие кожаные сапоги. Плоский живот был открыт, а лобок едва прикрывал тонкую изморозь прозрачной бесцветной трещины. Узкая полоска ткани из того же материала стягивала едва различимые груди.

— «О, благородная Гила», — Терри снова отвесил низкий поклон.

— Уйди!» — женщина с весами ударила жениха ногой в живот, — «где рабыня?

— Вот, госпожа, — спокойно сказал охранник, — я пытаюсь его помыть.»

Гила подошла и бросила на девушку сердитый взгляд. Обойдя раба со всех сторон, она искривила свои тонкие губы в коварной улыбке и отошла в сторону.

«Оставь девушку, — приказала она, — я сама добуду это мясо». А тебе было приказано найти URI. Вы расскажете ему все.

«Понял, госпожа», — лицо охранника на мгновение осветилось, — «Я уже иду, госпожа!».

Мужчина бросил пучок соломы, который к этому времени почернел, и быстро вышел. Гила, осмотрев раба со всех сторон, схватила поводок.

«Позволь мне, о благородная Гила, помочь тебе, — сказал Терри, — я сам оттащу эту девушку в погреб, сам вымою ее».

Гила бросила на него сердитый взгляд, но поводок не отдала. Они вышли во двор и направились к задней части замка. Жених, обиженно вздохнув, пошел по своим делам.

«Здесь лес кривой, — пробормотала женщина, — бойся его, девочка». Ужасный человек.

— Спасибо, госпожа, — прошептала Ильма.

«И бойся меня», — продолжала Гила с улыбкой, — «я тоже страшная».

«Я повинуюсь, госпожа», — не смогла сдержаться рабыня и тоже улыбнулась.

Они подошли к узкой железной двери. Гила повернула большое кольцо, и крыло с противным скрежетом отошло в сторону. Женщина первой вошла в темный коридор и потянула за собой раба. В черноте подвала пахло сыростью и холодом. Гила взяла факел и, освещая себе путь, повела пленника по узкой тропинке. Ильма огляделась вокруг с затаенным дыханием. Заметив ее беспокойство, Гила зарычал, но ничего не сказал.

— Входите, — женщина толкнула тяжелую дверь.

Рабыня робко вошла в комнату и замерла от удивления. На каменных стенах висели тяжелые цепи. В дальнем углу была сооружена настоящая дыра, а рядом с ней — самая обычная лестница.

— Что же произошло? — Гила подтолкнула Ильму сзади: «Разве ты не видела камеры? Твой отец был таким же.

— «Я ничего не знаю», — заикаясь, прошептала рабыня.

— ‘Еще бы!’ — женщина раздула огонь в камине, — ‘Тебя туда не приглашали.

— Что ты хочешь от меня? — Девушка не могла побороть свой страх.

— Я хочу вымыть тебя теплой водой!» — Гила разразилась смехом, — «и в то же время предупредить тебя. Будете капризничать — пойдете сюда. Милад — большой любитель изобретать пытки.

Пока нагревался котел с водой, женщина, ловко орудуя непонятными инструментами, снимала кандалы с рук и ног раба. Затем она полетела на пол и тяжелый воротник. Девушка вздохнула с облегчением от удовольствия. Впервые за долгое время грубое железо не сдавило ее шею.

— Кто тебя так порезал? — Гила усмехнулась.

— Старший стражник, госпожа, — ответила Ильма после небольшой паузы.

— ‘И навоз он тоже размазал?

— Да, госпожа, — кивнула головой девушка.

— ‘Что ж, и правильно сделал, — женщина сбросила плащ и завязала волосы в узел на затылке.

Как приятно сидеть в большой ванне с теплой водой! Тело рабыни распарилось и размякло. Гила медленно терла свое отделение мягкой тканью, постепенно смывая грязь с кожи. Запустив сильные пальцы в свою густую гриву, она, казалось, хотела промыть каждый волосок рабыни. Илма наблюдала, как эта сильная женщина методично обрабатывала каждый сантиметр ее тела. Набравшись смелости, она сказала:

— Говори, — пробормотала Гила.

— Простите, госпожа, — робко начала девушка, — кто вы в этом доме?»

— КТО? — Женщина откинула непослушную прядь волос, упавшую ей на лоб: «Старший раб. Удивлены?

— Нет, госпожа, — вздохнула Ильма, — но я думала, что ты свободна.

«Потому что я ударил Терри?»

«И Терри, и охранники разговаривали с вами уважительно», — объяснила девушка.

«Смотритель давно меня знает, а Терри — просто трус и ублюдок!» — Джила села на маленькую скамеечку у ванны — «Я давно живу в этом проклятом доме. Миллард убил моих родителей, когда я был еще ребенком. Он сам воспитал меня и внушил мне, что все люди — его вассалы. Я поверил ему. Но когда он убил нескольких рабов у меня на глазах только потому, что очень сильно этого хотел, я подумал. Ничего! Придет время, и я отомщу этому зверю за все его злодеяния.

«А что будет с этим солдатом и Ури?», — решила спросить Ильма.

«Надеюсь, они уже не в замке, — усмехнулась женщина, — Миллард не очень быстр». Я все слышала, предупредила Ури и послала к нему этого человека. Надеюсь, они смогут уйти. А этот бандит, я думаю, уже забыл о них. Вам лучше занять его сейчас.

«Он собирается убить и меня?» — прозвучал зажигательный голос рабыни.

«Кто знает, — пожала плечами Гила, — может, он даст тебе немного.» Или задушит тебя в первую же ночь.

От страха по телу Ильмы пробежали мурашки. Внезапно она вспомнила ту изуродованную девушку, выпавшую из окна. Неужели и ее ждала та же участь! Гила перестала растирать задыхающуюся кожу рабыни и посмотрела на нее покорными глазами.

— Кто ты? — спросила она осторожно.

— Нет, ничего, — Илма дернулась, как будто кто-то поймал ее.

«Я все вижу, девочка, — сурово сказала женщина, — скажи мне, что ты думаешь!»

— Я вспомнил того несчастного, — робко сказал раб, — который. «

— НО!» — сказала Гила, снова садясь на скамейку, — «малышка Долли была несчастна. И не прожил и недели. Видимо, наш хозяин выпил вина больше, чем обычно. А когда он пьян, он жесток. И лучше забыть об этом как можно скорее.

Вечерний воздух был прохладным и хрустящим, когда они покидали подземелье замка. Гила тронула девушку за спину и пристегнула короткий поводок к ее ошейнику. Она не дала никакой одежды, но набросила свой длинный плащ на плечи Ильмы.

Они вошли в боковую дверь и поднялись по узкой лестнице на второй этаж дома. Гила закрепила факел, которым она освещала путь, в углублении в стене и начала возиться с замком.

«Он всегда застревает», — сердито бормотала она и крутила массивную бронзовую ручку то вправо, то влево, но запор не поддавался.

— «Черт!» — выругался старший раб и ударил ногой по двери.

Тяжелая створка со скрипом отъехала в сторону, открывая следующий проход. Ильме казалось, что весь дом — это сплошной лабиринт, состоящий из коридоров, альковов, маленьких и больших комнат, в которых новый человек мог легко заблудиться. Он вдруг почувствовал себя маленьким мотыльком, запутавшимся в паутине огромного кровожадного паука. От этих мыслей девушке стало грустно. Она тяжело вздохнула, но быстро взяла себя в руки.

Гила повела нового раба к следующей двери и резко остановилась.

— Они пришли, — тихо сказала она, оглядывая рабыню с ног до головы.

Повернув ручку, женщина открыла створку. Илма осторожно прошла за ней в огромную комнату, погруженную в полумрак и желающую осмотреться. Вдоль стен этой огромной комнаты стояли зарешеченные клетки, в которых была заперта девушка. Их руки были скованы за спиной, как у Ильмы, наручниками, представляющими собой два браслета, соединенных толстым кольцом. Широкие кольца, надетые на лодыжки, соединялись короткой цепочкой, позволявшей только мелко семенить. Все пленники были прикованы шейной цепью к задней стенке клетки. Принцесса заметила, что некоторые рабыни закрывали рот большими кожаными шарами, закрепленными широким ремнем на затылке.

«Тогда ты войдешь в любовь», — Джилл потянула за поводок, — «у тебя будет много времени».

Она хлопнула в ладоши, и из бокового алькова вышел высокий долговязый мужчина в коротких замшевых брюках и тяжелых ботинках. Не говоря ни слова, он подошел к Ильме и ловко надел кандалы на ее ноги. Не было необходимости менять манжеты. Порывшись в карманах, мужчина достал широкий металлический ошейник и защелкнул его на шее раба. Посмотрев на Гила, он достал из другого кармана кляп и быстро вставил его в рот, который тот не успел почувствовать.

Старший раб отпер свободную клетку и втолкнул в нее Ильму, а слуга, просунув сквозь толстые прутья свои длинные руки, пристегнул цепь к ошейнику.

— «Отдыхай, принцесса!» — сказала Гила со злобной улыбкой, набрасывая на плечи свой длинный плащ.

Дверь клетки заклинило, раздался громкий щелчок. Еще раз осмотрев нового пленника, женщина повернулась на каблуках и быстро вышла из зала. Стояла тишина, изредка нарушаемая тихим лязгом цепей и сдавленными звуками закрытых ртов рабов. Другие сидели тихо и даже не пытались шептаться.

Немного поплакав на жестком полу и найдя удобное положение, Ильма прислонилась к холодным прутьям решетки и закрыла глаза. Она не хотела спать. Духовные переживания последних нескольких дней действовали на девушку как хорошее тонизирующее средство.

Принцесса хотела обдумать свое нынешнее положение, но, как назло, разум отказывался работать. Ее голова была пуста. Перед моими глазами возникла ужасная картина, как изуродованную девушку выбрасывают из окна.

— «Когда-нибудь и меня выбросят на такую свалку, — думала Ильма, — Они издеваются над моим телом, пьют мою кровь, червят его, как индейку, предназначенную для супа!

На глаза снова навернулись слезы, и принцесса беззвучно заплакала. Ее выдавало только пожатие худых плеч и тихое позвякивание цепочки на шее.

Девушка незаметно для себя уснула. Ей снова снилась ее родина: зеленые поля, залитые яркими лучами ласкового солнца, небольшая речка, которую можно было перейти, не замочив подол, густой лес, цепко шелестящий пологом древних деревьев. Как хорошо было в жаркий полдень попить родниковой воды из ключа, пробившегося среди камней на самом краю, а потом упасть в высокую зеленую траву, закрыть глаза и наслаждаться запахами полевых цветов, слушать Деловую суету или никогда не отдыхающих муравьев. Где сейчас этот мир, ставший грудой огня. Возродится ли он снова?

Громкий резкий стук заставил раба вскочить и открыть глаза. Напротив ее клетки стоял тот самый молодой человек, которого она видела во дворе тем утром. Из-за полумрака, царившего в зале, Илма не могла его хорошо разглядеть. Но она увидела улыбку, пляшущую на лице этого молодого человека: злобную и высокомерную гримасу, которая заставила ее почувствовать себя ужасно.

Человек раскрылся в своей силе. Время от времени он поглаживал прутья своей короткой плети по прутьям клетки, и его глаза начинали светиться, когда испуганная девушка дрожала всем телом. Затем он медленно поднял свой стек, с удовольствием наблюдая, как раб щурит глаза в ожидании следующего удара. Немного поколебавшись, он провел кнутом по прутьям и снова опустил его.

— «Так кто же ты, Ильма Брок!» — воскликнул Миллард мальчишеским голосом, глядя на рабыню, — «Этот ублюдок Ури хорошо тебя прячет. Но, как видишь, я все равно добрался до тебя, потому что я твой хозяин. Господь и Владыка!

Молодой человек откинул назад голову и разразился громким, кричащим, детским смехом, от которого у девушки зазвенело в ушах. Каким злым он казался ей сейчас! Если бы не кляп, принцесса, не удержавшись, плюнула бы ему в лицо.

Юноша перестал смеяться так же внезапно, как и начал, и его лицо снова исказилось в злобной гримасе. По его знаку Гила, стоявшая неподалеку, отперла дверцу клетки и отстегнула шейную цепь. Молодой человек снял с пояса ремень и, защелкнув карабин, пристегнул его к кольцу ошейника.

— Пойдем, дорогая, — сказал он, не переставая хихикать, — я покажу тебе свои владения.

Он потянул ремешок к себе, словно пытаясь вытащить халат из клетки. Гила схватила девушку за ноги и сильным толчком оторвала ее от себя. Младший мужчина быстро повернулся и уже собирался сделать первый шаг, но стоявший перед ним старший раб быстро опустился на одно колено.

— Позвольте мне сказать, милорд, — сказала она, опустив глаза.

— ‘Что вам нужно? Милорд недовольно рявкнул: «Я сейчас занят!».

— Эта рабыня еще не знает, как ходить в цепях, — женщина склонила голову еще ниже, — тебе будет трудно вести ее.

Не дожидаясь конца фразы, молодой человек взмахнул своим стеком и нанес сильный удар по плечам Гилы. Женщина вскрикнула от резкой боли и в недоумении подняла глаза. Второй, не менее сильный удар обрушился на ее лицо. На ее щеке тут же появилась красная полоса.

— Кто ты такой, — вскричал Миллард, — чтобы говорить мне? Уйди с дороги, дерзкий раб!

Он пнул ее ногой в бок и, сильно натянув поводья, потащил упирающуюся Ильму к двери. Девушка бросилась за Боссом, стараясь не отставать от его шагов, но тут же ее ноги запутались в короткой цепи, и она упала на колени.

— Вставай, раб, — сказал Миллард сквозь стиснутые зубы, — каждый раз, когда ты будешь падать, я буду хлестать тебя этой плетью. Если это не поможет, я отправлю тебя к палачу. Он быстро научит вас всему, что вам нужно знать.

Юноша снова безумно рассмеялся. Илма, корчась, смогла подняться на ноги и снова рысью побежала за своим вожаком. С каждым шагом браслеты впивались в ее лодыжки, а короткая цепочка тянула за ноги. Икры рабыни начали болеть от непривычной походки, но Илма изо всех сил сдерживалась, чтобы не выдать стоном испытываемые ею муки.

Подойдя к другой двери, Миллард внезапно остановился. Открыв небольшое смотровое окно, он подтолкнул девушку, приглашая ее посмотреть, что происходит в комнате. Ильма цеплялась за тонкие прутья, поднимаясь на носочки.

«Послушай, шлюха, — сказал Учитель довольным голосом, — скоро тебе придется сделать то же самое.

В комнате было светло. В самом центре стояла огромная кровать, на которой не было ни подушек, ни простыней, ни одеял, кроме толстого пододеяльника. В центре этой кровати стояла на коленях смуглая девушка. Ее руки были связаны за спиной узким ремнем, а ноги раздвинуты. Девушка, наклонившись всем телом, старательно сосала член крупного мужчины, который лежал на спине поперек кровати. Он держал голову девушки обеими руками, сжимая ее висок и все глубже насаживая ее на свой кол.

Второй мужчина, не менее сильный, расположился позади рабыни и, схватив обеими руками ее торчащую задницу, яростно засунул свое орудие в ее анус. При каждом движении бедная негритянка пыталась поднять голову, но сильные руки быстро пресекали эту попытку, а толстый член не издавал даже стона.

Ильма отвела глаза от окна, но Милад, ненадолго отбросив наготу, заставила его снова повернуться.

— Смотри, принцесса!» — юноша схватил девушку за волосы, — «эта черноволосая рабыня тоже когда-то была дочерью вождя. И теперь он восхищал моих гостей своими чарами.

— Ммм!» только Ильма могла показать свое возмущение.

«И ты скоро тоже, — продолжал Миллардс Сирад, — и если ты выйдешь». Нет, лучше я покажу тебе, что произойдет.

С этими словами он потянул за поводок, и они направились вниз по лестнице в знакомую теперь камеру пыток.

Девушка бросилась вдогонку. Время от времени она вскрикивала, когда перед ее глазами возникала ужасная картина в камере пыток. Свесив руки, девушка извивалась при каждом ударе длинной плети. Ее вытянутое в струну тело было покрыто кровавыми шрамами, палач победил всех и одолел несчастную. Из горла раба вместо крика вырвался ужасный хрип, а изо рта хлынула густая бурая кровь.

Но бедняжка замолчала и повисла в цепях. Миллард внимательно осмотрел тело и даже ущипнул сосок за сосок. Раб не двигался.

«Я умираю, — бушевал негр, его живот вздулся от пота, — что прикажете мне делать, хозяин?».

«Разодрать ее на куски и скормить моим собакам», — отвечал хозяин каждый день каким-нибудь способом, — «она мне надоела».

— Это будет сделано!» Эауциарий начал уменьшать цепь, «и что нам с ней делать?

«Выпорите его, — приказал Милад, — но не до смерти». Новый.

Илма впала в истерику.

— Да, девочка, — Илма видела лицо Гилы, приближающееся к ней сквозь вискозную вуаль, закрывающую глаза, — тебе тяжело. Хозяин не будет долго терпеть ваши обмороки.

Женщина положила мокрую тряпку на голову раба. Стало немного легче. Девушка попыталась что-то сказать и была очень удивлена, что ее рот свободен.

— Где я? — спросила она почти неслышно.

«Миллард отдал тебя на мое воспитание», — Гила присела на край кровати, — «приказал привести тебя в чувство и обучить за три дня».

«Вам больно, госпожа?» Ильма потянулась к лицу женщины.

«Уже нет, — с улыбкой ответил старший раб, — я привык к этому». И ты должен привыкнуть, если хочешь жить дальше.

«Ты можешь к этому привыкнуть?» — прошептала Ильма, горько усмехаясь, — «Я не могу этого вынести. Я умру.

— И не надейся, — сурово воскликнула Гила, — Миллард не отдаст тебя. Ты нужна ему живой. И я не позволю тебе.

— Ты? — Девушка попыталась приподняться на локте.

«Ложись», — женщина свирепо подняла руку, — «ты тоже нужен нам живым и здоровым».

— Чье это дело? — Илма не понимала.

— Со временем узнаешь», — неожиданно Гила улыбнулась так нежно, что у рабыни даже выступили слезы.

— Вы, госпожа, так улыбаетесь, — прошептала девушка, — как когда-то улыбалась моя мама.

— ТСС — женщина прижала палец к губам и, наклонившись к самому уху, прошептала: «Мы переждем ночь». Сторож уйдет, и мы поговорим спокойно.

За узким окном было темно и тихо. Гила плотно закрыла ставни и зажгла маленькую свечу. Подойдя к двери, она несколько секунд прислушивалась, затем медленно открыла ее и выглянула наружу.

«Все тихо, — услышала Ильма придушенный мужской голос, — если кто появится, я сделаю знак».

— Спасибо, Берт, — женщина снова закрыла дверь.

— Кто это? — Илма осторожно поднялась с дивана.

— ‘Итак, — махнула рукой Гила, — он мне нравится, и я делаю вид, что тоже к нему не равнодушна. Несколько раз мне приходилось укладываться под одеяло.

«Вы хотели мне что-то сказать, госпожа», — голос девушки стал более уверенным, — «Я слушаю».

«Вот, я думаю», — женщина присела на маленький табурет, — «вы можете доверять».

— Что вы имеете в виду? — Ильма подпрыгнула на месте.

— Тише, — подняла руку Гила, — ты же принцесса». А мы — простые маленькие люди.

— И что? «Лицо девушки покрылось пунцовым румянцем:». Значит, вы и вся ваша компания считаете, что мне нельзя доверять? ‘ Что я собираюсь продать вам?

— Успокойся, раб!» — женщина немного повысила голос, — «Такие случаи уже бывали.

«Я готова поклясться на крови», — гордо подняла голову Ильма, — «Дай мне кинжал!».

«Тебе нужен Алебарда?» — спросил Гила, лукаво улыбаясь, — «У нас серьезное дело. Пахнет кровью.

— И я тоже не девочка!» — моргнула принцесса.

— Тише, — спокойно осадил ее старший раб, — ты еще не убедил меня.» Но я скажу тебе кое-что.

Быстро поднявшись со своего места, она молча начала ходить по комнате, сцепив руки за спиной. Ильма терпеливо ждала, следя за каждым движением Гилы. Будучи умной и сообразительной, она давно угадала тему разговора. Вспомнив откровение женщины в первый день их знакомства, она сама начала думать о мести. Но как это сделать в одиночку? Кроме того, если бы они постоянно держали его взаперти, прикованным по рукам и ногам и с кляпом во рту.

«Нужны настоящие люди, — думала Ильма, — которые в нужный момент займут место в клетке и снимут цепи». «

Тем временем Гила смерила взглядом своего собеседника, раздумывая, стоит ли доверять этой молодой и, возможно, неопытной девушке только из-за благородной крови, текущей в ее жилах. Пойдут ли простые люди за ней! Опасения оказались беспочвенными. Многие рабы и слуги оказались в этом ужасном замке за долги. Кто-то был отправлен в подарок своим бывшим владельцам, пытающимся откупиться. Но даже та значительная часть рабов, которых нагло украли, также понимала, что во всех их проблемах виноваты «благородные» хозяева, бросившие своих верных слуг на произвол судьбы, когда они столкнули Милларда со всех ног.

Гила не могла найти правильного решения, поэтому ее узкое лицо было мрачным, а глаза — печальными.

«Простите, госпожа, — не выдержала Ильма, — мы долго будем играть в молчанку?» Скажите мне прямо, что вы передумали и посвятили меня в свои планы. Я не расстроюсь. Ведь теперь я ничтожный раб уныния, отданный на съедение этому высокомерному зверю. — Молись», — спокойно ответила Гила, измученная своими мрачными мыслями.

В комнате снова воцарилась тишина. Ильма, почувствовав головокружение, легла на диван. Женщина, держась за его край, нежно поглаживала отрубленную голову девочки.

«Не обижайтесь на меня, принцесса, — мягко сказала она, — я просто не люблю проигрывать». А в нашем случае проигрыш был равен смерти. Вы понимаете это?

«Да, я понимаю», — резко повернулась Илма, — «и я не боюсь смерти».

— Вот смельчак, — злобно усмехнулась Гила, — «Можешь сказать, какие проклятия будут жарить обоих на медленном огне?».

«Народ узнает, какой тиран им правит, — гордо подняла голову принцесса, — он будет воспитывать.»

«Паро, умница, — женщина закрывает рот девочки ладонью, — никто не сдвинется с места». Все верят, что чаша зла минует ее. Я знаю этих маленьких людей! Благодаря их безразличию я попал на этого монстра.

Она вдруг замолчала и настороженно посмотрела на дверь. Встав на цыпочки, Гила приложила ухо к трещине и долго прислушивалась к своей тишине.

«Все тихо, — наконец вздохнула она и отошла от двери, — в этом доме нужно быть начеку». Повсюду были уши и глаза.

Миллард знал цену своим словам. Ровно через три дня он сам появился в комнате Гилы.

«Ну, — спросил он, откинувшись в кресле, — покажи мне, чему ты научил эту шлюху!»

Гила, которая до этого стояла на коленях, быстро встала и уже собиралась отдать Иллмэ команду, но Милад вдруг поднял руку.

— Я вижу, — сказал он медленно, — у вас здесь появились друзья. На теле девушки не осталось и следа от кнута.

‘Раб быстро понял, что от него требуется, — попытался оправдаться Гила.

«Тогда все, что предназначалось для нее, — сказал хозяин с холодной улыбкой, — я прикажу тебе отдать». Эй, охрана! В подвал этих сук! В камеру пыток!

Четверо охранников подхватили девушек под локти и уже собирались двинуться в указанном хозяином направлении, как вдруг Милад, разразившись злобным смехом, взмахнул рукой. Солдаты ослабили хватку, и Ильма медленно сползла на пол. Гиле удалось удержаться на ногах, но ее лицо было похоже на провалившийся парус. Глаза нервно метались по сторонам, а изо рта вырывался неприятный хрип.

Наблюдательный юноша спокойно встал и направился к выходу. Уже в дверях он повернулся и, небрежно поискав глазами плед, сказал

— Утром оба приходят ко мне. Я сегодня занят.

Я вышел на бедро, Милад, в сопровождении охранника. Вскоре их шаги стихли, и только тогда Гила громко выдохнула и опустилась на пол.

— Вы живы? — Женщина посмотрела на Ильму, которая сидела в углу, сцепив руки.

— Да, госпожа, — кивнула головой принцесса.

Утро того дня было не просто пасмурным. Еще до рассвета разразилась сильная гроза. Тугие струи громко били в окна. На верхнем этаже разбилось окно, и прибежавшие на этот грохот слуги тщетно пытались заложить пустую раму мешками.

«Что-то неспокойно в моей душе, — сказала Гила, собирая свои длинные вьющиеся волосы, — что-то должно случиться».

«Я тоже не спокойна», — ответила Илма из своего угла, завернувшись в тонкое одеяло.

Гила отложила расческу и повернулась к девушке. Опустив глаза на ноги, она криво усмехнулась и махнула рукой:

— Вставай, раб! У нас есть немного времени. Обойдите комнату. Следите за своими ногами, не споткнитесь. Миллард не простит ошибки во второй раз.

Ильма Заменил на холодном полу, стараясь делать короткие шаги, чтобы ножные браслеты не резали кожу. Женщина внимательно наблюдала за своей подопечной, время от времени давая советы, как держать спину, что делать с руками, куда смотреть.

«Смирись, рабыня, — наставляла она принцессу, — если не хочешь попробовать плети». Наш господин Скор за такую ласку. Они возбуждали его.

— Я постараюсь, мадам, — ответила девушка.

«Ну что ж, — сказала наконец Гиля, — хозяин не любит ждать». Руки — за спину.

Она затянула на запястьях девушки тяжелые наручники и прикрепила поводок к кольцу ошейника. Еще раз осмотрев раба, Гила накинула на себя плащ, и они ушли.

Старшая рабыня шла быстро, и Ильме приходилось очень стараться, чтобы не отстать от нее. Когда они достигли личных покоев Милларда, ноги девушки гудели, а сердце неистово билось в груди, отдаваясь в его висках. Но принцесса только улыбнулась, когда Гила быстро бросила ей.

Стоявший у двери высокий мужчина открыл узкую створку и впустил рабов в комнату. Хозяин лежал на широкой кровати и медленно наслаждался виноградом. На полу, прижатая к ногам, сидела на коленях обнаженная девушка и жадными глазами смотрела, как ее хозяин отправляет в рот очередной плод. Ее руки были стянуты за спиной тонким ремнем, а рот закрыт куском грубой ткани.

Ильма обратила внимание на то, что все тело пленника было «разрисовано» кровавыми полосами от кнута. Сосок на левой груди набух и кровоточил. Девушка едва сдерживалась, чтобы не закричать.

-Ах! Так моя принцесса дала!» — воскликнул Миллард, ставя блюдо с виноградом, — «Как потратился твой военачальник? Все ли были счастливы?

О, благодарю вас, мой господин, — Ильма опустилась на колени и склонила голову.

— Хотите попробовать виноград? — Мило улыбаясь, он спросил.

— Как пожелаете, сэр, — прошептала девушка.

Миллард спустился с кровати и подошел к рабу, сидящему у его ног. Вынув кляп из ее рта, шут отвесил девушке громкую пощечину. Намазавшись кремом, она отстранилась. Металлический ошейник тут же врезался ей в горло, и бедная рабыня застонала от боли.

Запрокинув голову назад, Миллард громко рассмеялась, но оставила несчастную в покое, снова прикрыв ей рот тряпкой.

— Эй, ты!» — обратился он к Гайлу, — «затащи эту суку в клетку и скажи, чтобы я ее вылечил. Прогоните эту мерзкую обезьяну!

Старший раб отстегнул поводок от ошейника Ильмы и яростно закрутился вокруг рабыни. Сняв его с изножья кровати и поставив на ножки, она подхватила его знакомым движением и быстро потащила из комнаты, даже не обернувшись. Илма осталась один на один со своим злейшим врагом.

Теперь она могла обдумать все с Миллардом. Длинные темные волосы в беспорядке спадали на широкие плечи. Правый овал его лица был предметом зависти любого молодого человека. В ярких темных глазах проступал авторитет. Молодой человек был почти полностью обнажен, лишь небольшой бампер скрывал низ его живота. Мускулистая грудь и плечи были покрыты глубокими шрамами, красноречиво свидетельствующими о том, что этот человек не прятался за спинами своих солдат во время сражений. Его ноги были тонкими и сильными. Девушка с сожалением подумала, что могла бы влюбиться в этого молодого человека, если бы не знала, кто он такой.

Миллард медленно прошелся по комнате, даже не взглянув на своего гостя. Она о чем-то сосредоточенно думала, время от времени потирая пальцем лоб. Что-то тревожило его, не давало покоя, терзало изнутри.

Схватив со стола маленький колокольчик, Миллард нервно покачал его в руке. В дверях появился охранник.

«Никого не впускать», — приказал хозяин.

— Даже. — Высокий мужчина вытянул шею.

— «Никого, я сказал, — крикнул ему Миллард, — уходи!

Охранник хлопнул его рукой по плечу и быстро скрылся за дверью. Замок щелкнул. Джентльмен снова забрался на кровать.

«Ну, иди ко мне, дорогая», — поманил он девушку пальцем.

Илма хотела выяснить это с помощью коленей, но предупреждающий жест Милларда остановил ее. Устроившись на коленях, рабыня подползла к кровати. Молодой человек приподнял пальцами ее подбородок и настороженно посмотрел ей в глаза. Откинувшись на подушку с подушками, он указал лечь рядом.

Илма, извиваясь, как змея, забралась на пуховую перину и устроилась у его ног. Миллард кивнул на тряпку, прикрывающую его гениталии. Девушка с зубами начала стягивать его с бедер. Молодой человек наблюдал за ней, наслаждаясь ее властью над белокурой рабыней, которую он преследовал в Средние века. И вот теперь она, закованная в цепи и униженная, лежала в его постели, не смея возразить хозяину. Она находится в его полной власти, и он вкусит, что бывшая принцесса чувствует в себе силы и свою власть.

Рваная повязка соскользнула с его бедер, и мощный фаллос открыл глаза девушке, которая мгновенно восстала и раскрылась во всей своей красе. Ильма даже вздохнула. Он был действительно хорош: толстый, прямой, как свеча, с идеальной бордовой головой и идеальной щелью, из которой торчала розовая уздечка.

Не раздумывая, Миллард схватил раба за волосы и потянул к органу. Девушка вскрикнула от боли и открыла рот, ловя им воздух. Не дав ей почувствовать, молодой человек ввел фаллос в ее открытый рот так глубоко, что Ильма закашлялась. Не желая быть уничтоженным рвотой, Миллард ослабил хватку.

Раб вытолкнул член изо рта и поднял голову.

«О господин, — сказала она задыхающимся голосом, — послушай, рабыня!» Ты сильна и прекрасна! Вы не сдаетесь и не должны сдаваться. А в женской ласке — особенно. Но если вы хотите в полной мере насладиться этой лаской, позвольте своему рабу показать вам, на что он способен. Пусть она продемонстрирует свое мастерство. М Уверяю вас, вы останетесь довольны.

«Хмф», — Милад был даже немного смущен такой пламенной речью, — «Так ты просишь меня дать тебе шанс?».

— Я прошу вас, мой господин, — принцесса склонила голову и едва коснулась губами головки его члена.

«Ну, давай, сучка, покажи себя, — молодой человек откинулся на подушки, — но помни, если мне что-то не понравится, ты узнаешь всю полноту моих ласк».

Представив на своем лице смирение, на которое она была способна, Ильма взяла член губами и медленно втянула его в себя. С каким удовольствием она впивалась в него своими острыми зубами. Но потом все это уйдет, и ее жизнь закончится так бездарно и глупо.

Она скользила вверх и вниз, помогая языком, то заглатывая стержень в себя, то медленно отпуская его из своего плена. Аналогично наблюдая за поведением хозяина, девушка то замедляла, то ускоряла шаг. Чувствуя, что освобождение близко, Ильма почти остановилась. Только ее мягкий теплый язык едва касался набухшей головки.

Миллард откинулся на подушки, раскинув руки в стороны. Его глаза были прикрыты. Не зная этого человека, можно подумать, что он был спокоен и равнодушен ко всем усилиям раба. Но это было совсем не так. Молодой человек был внутренне напряжен, как сжатая пружина. Огромные физические усилия не стоили того, чтобы предаваться наслаждению, которое он сейчас испытывал.

Милларду казалось, что его плоть сейчас взорвется, а душа отделится от тела и убьет. Ни рабыня, ни уличная девка не могли довести его до такого состояния. Молодой человек изо всех сил сдерживал стон, готовый сорваться с его губ. Ему хотелось схватить принцессу за плечи, притянуть к себе и впиться губами в этот чарующий и искусный алый рот, проникнуть в его глубины, сплестись с ней и остаться так навсегда.

Чувствуя, что пауза немного затянулась и хозяин начинает терять твердость, Ильма возобновила ласки. Ее язык, как мотылек, обшарил всю длину ствола, а горячие влажные губы плотно сомкнулись вокруг начавших набухать головок. Она начала яростно сосать орган, как большой сосок, постепенно увеличивая темп своих возбуждающих ласк.

Миллард вдруг выгнул спину дугой, приподнялся на локтях, широко открыл рот и издал протяжный стон, похожий скорее на рев раненого зверя. В следующую секунду узкая струя его семени вонзилась в ее нёбо, быстро заполнив весь рот девушки. Его тело содрогнулось несколько раз, и он обессиленно рухнул на кровать.

— Ты удивила меня, рабыня, — сказал Миллард горловым голосом, — я всегда знал, что ты прирожденная шлюха.

«Господи, — Ильма прижалась щекой к влажному от пота бедру шефа, — каждая женщина стремится выглядеть в глазах мужчины в той форме, в которой он сам хочет ее видеть.

— Как ни странно, — молодой человек встал и неожиданно нежно погладил ее по волосам, — ты права, принцесса.

Девушка подняла голову и удивленно посмотрела на него. Она тоже устала, и теперь ее дыхание было тяжелым и неровным. Тонкая нить остывающей спермы свисала с ее подбородка, лоб был покрыт мелкими бисеринками пота.

Миллард взял в руки салфетку, лежавшую на тумбочке, и тщательно вытер лицо раба.

«Выпей вина, Ильма, — поднес он бокал к ее губам, — ты этого заслуживаешь».

Вино было немного терпким, но оно придавало девушке сил. Молодой человек помог ей подняться на плечо и позволил ей лечь рядом с собой.

— Может быть, вы голодны?» — спросил он вдруг.

— У рабыни нет собственных желаний, — кротко ответила девушка.

— «Ерунда!» Миллард резко вскочил с кровати и схватил колокольчик: «Эй!

Замок снова щелкнул, и в дверях появился охранник. Выслушав приказ, он исчез за дверью, как и в первый раз, ударив себя кулаком по плечу. Через несколько минут в комнату вошла темнокожая девушка-рабыня, держа в руках большой поднос со всевозможными закусками и мелко нарезанными фруктами. Оставив его на столе, она глубоко поклонилась и быстро вышла из спальни.

Миллард, который успел ополоснуться в своей опочивальне и надеть шелковый пеньюар, богато расшитый золотой нитью, сел на край кровати и принялся ругаться за еду.

— Садись ближе, раб, — сказал он через плечо, — я тебя накормлю.

Когда девушка села на край кровати, Миллард начал осторожно класть ей в рот ломтики ветчины, дольки апельсина, кусочки поджаренного хлеба. Он делал все медленно, позволяя рабу не только пережевывать пищу, но и наслаждаться ее вкусом. В то же время он улыбнулся, и эта улыбка была совсем не такой, какую Ильма видела раньше. Он был добрым и нежным. Но принцессе даже в голову не пришло просить этого человека о чем-либо. Его настроение могло измениться в любой момент, даже тогда.

Удовлетворенный, Миллард снова рухнул в постель, и Ильме снова пришлось ублажать своего хозяина. Он успокоился только ближе к полудню. После повторного вызова охранника хозяин соорудил в углу спальни клетку для своей новой любимой рабыни, надел на нее специальные цепи и принес одежду.

«И приведи ко мне Гилу», — приказал он, — «пусть она поможет мне одеться».

Через некоторое время в спальню Милларда ворвалась целая толпа слуг, среди которых были кузнец, цирюльник, врач и пожилой раб. Сначала Ильма думала, что вся эта толпа предназначена для ее хозяина, но когда кузнец снял с нее все цепи и надел новые, а цирюльник, усадив девушку на низкий табурет, занялся ее волосами, принцесса поняла, что ее положение меняется. Но в какую сторону?

Ножные браслеты, хотя и были шире, не натирали и не царапали кожу, а цепочка, соединяющая их, была тоньше и позволяла мне делать шаги среднего размера. Руки также были скованы спереди легкими наручниками и давали относительную свободу. Толстый, ржавый шейный платок был снят и заменен на тонкий золотой, идеально отполированный, с маленьким колечком.

Два раба в течение часа кружились вокруг девушки, смазывая раны эро специальными мазями, кремами и настойками, которые, по словам Милларда, скоро заживят все ссадины. Рабыни были особенно осторожны с исцарапанными и сломанными ногами принцессы, затем надели на ее ноги чистые мягкие туфли.

Гила, которая стояла в стороне и наблюдала за преображением своего подопечного, только усмехнулась, за что была вознаграждена мощной пощечиной. Вытерев кровь с губ, она приступила к своим обязанностям: подбору одежды и украшений для новой фаворитки хозяина.

Одежда Ильмы представляла собой длинный кусок дорогого шелка с прорезью посередине. Спереди и сзади разрез спускался почти до талии, оставляя открытой спину и почти не прикрывая грудь. Длина «платья» едва достигала половины его бедер. На талии эта накидка скреплялась толстым плетеным шнурком с массивными кистями на концах.

Когда все процедуры были завершены, господин поднял на голову Ильме серебряный обруч с большим рубином и сказал, что это символ его власти. Все слуги мгновенно склонили головы, а рабы, включая Гилу, встали на колени и оставались в таком положении, пока девушка не разрешила им подняться.

Милад долго ходил вокруг принцессы, стоя и стягивая с нее одежду, затем отошел на несколько шагов в сторону и приказал рабыне пройтись по комнате.

— «Потрясающе!» — закончил он, жестом приглашая всех выйти из покоев, притормозив только Гил, схватив ее за локоть, — «Теперь вы будете служить ей.

— Да, господин, — склонил голову старший раб.

— И теперь ты будешь проводить его во все комнаты и ко всем слугам, которыми отныне является Илма — старшая рабыня, а ты — ее служанка. Понятно?

— Да, мой господин, — снова ответила Гила.

«И теперь ты будешь называть ее госпожой».

— Да, хозяин, — голос женщины дрогнул.

Когда они вышли в коридор, Илма притянула Джилл к себе и прошептала ей на ухо:

— Какая разница, как себя называть? В конце концов, теперь у нас немного больше свободы. Мы можем сделать то, что планировали, и то, о чем ты мне никогда не рассказывал.

«Вы глупец, госпожа!» — воскликнула женщина, — «Миллард не так прост, как вы думали. Завтра его настроение изменится, и мы оба можем оказаться в камере пыток, из которой еще никто не выходил живым.

— «Это мы еще посмотрим», — улыбнулась принцесса.

Теперь жизнь не казалась такой безнадежной и пустой. Вскоре она перестала обращать внимание на кандалы и ошейник. Пользуясь предоставленными свободами, девушка часто заходила в парк и подолгу гуляла там среди вековых деревьев, наслаждаясь теплым солнцем, журчанием маленького ручейка, который журчал среди камней.

Все вокруг относились к принцессе с подчеркнутым уважением. Даже старший конюх Терри, увидев раба, корректно склонил голову. Будучи трусливым по натуре, он не хотел навлечь на себя гнев хозяина ради какой-то девчонки, а Гила, которая шла следом с неизменным хлыстом в руке, навела на этого кривоногого и сутулого человека животный страх.

Изменился и сам МИЛПД. Он больше не таскал молодых рабынь в свои апартаменты и не устраивал там кровавые оргии. Теперь молодой человек был поглощен своей новой фавориткой, которая могла удовлетворить его не только безудержным сексуальным пылом, но и прекрасным собеседником, а иногда и мудрым советчиком. Видя незаурядный ум рабыни, Миллард стал проводить собрания в ее присутствии, часто интересуясь мнением принцессы и делая соответствующие выводы.

«Он в наших руках, — прорвалась Ильма через горничную, — мы в курсе всех дел владельца». Осторожность и еще раз осторожность! Иначе мы сгорим.

Беда разразилась как гром среди безоблачного неба! Однажды, прогуливаясь по дорожке парка, Гила в разгар разговора сказала, что отправила письмо через доверенное лицо и теперь ждет ответа.

— Тише, я прошу тебя, — шипела на нее Илма, — они могут нас услышать.»

Но служанка только отмахнулась. А к вечеру два десятка охранников схватили Гила и уволокли в подвал.

— О чем вы говорили сегодня в парке? — Милад скучал с горящим взглядом.

«О, хозяин», — начала девушка, — «постепенно обо всем».

«Не лги мне, Ильма, — хозяин провел рукой по плечу рабыни, — я еще узнаю правду, но тебе будет очень плохо». Поверь мне, я не хочу твоей смерти.

— Мастер. Девушка хотела снова что-то сказать, но Миллард остановил ее.

— Не называй меня хозяином. Скорее, вы — моя леди. Ты покорил меня, подчинил мою волю, укротил меня. Я стал твоим самым преданным рабом! Но ты обманул меня.

— Нет, господин!» — твердо ответила принцесса, — «я не обманывала тебя.

«Тогда расскажи мне все, — потребовал Миллард, — и я снова поверю в твою преданность».

«Позвольте мне сначала поговорить с Гилой», — попросила Ильма.

«Хорошо, — согласился хозяин после короткой паузы, — сегодня вечером».

«Но без свидетелей, — поставила условие принцесса, — я обещаю, что вы узнаете все, что вам нужно знать».

— Я верю тебе, раб, — юноша резко повернулся на каблуках и ушел.

Ильма села на низкую кушетку и впервые за все время не смогла сдержать слез. Стоявший у двери охранник, услышав прерывистые рыдания девушки, заглянул в спальню. Девушка лежала на полу, зажав голову руками. Ее плечи дрожали, а из горла вырывались хриплые звуки.

— Что с тобой, раб? — Не выдержав, солдат спросил.

— Кто предал Гилу? — крикнула Ильма, поднимаясь с пола.

«Я не знаю», — моргнул охранник, — «но я могу узнать».

«Узнай», — попыталась взять себя в руки девушка, — «Мне нужно знать это к вечеру».

— Будет сделано!» Стражник, как всегда, отдал честь и быстро покинул покои.

Когда за окнами сгустились сумерки, в комнату вошел стражник и сказал, что господин поручил ему сопроводить рабыню для разговора с Гилой. Они вышли из комнаты и направились по узкой тропинке к дальней башне замка.

«Я знаю», — сказал солдат шепотом, когда никого не было рядом, — «я узнал, кто пришел в Гилу».

— Говори, — потребовала Ильма.

— ‘Терри, — коротко ответил мужчина, — он давно заточил зуб и ищет подходящий случай.

«Понятно, — принцесса сжала кулаки так, что побледнели пальцы, — он подписал смертный приговор». Ублюдок.

«Будь осторожен с ним, раб», — предупредил охранник, — «он затаил на тебя злобу».

«Спасибо», — Илма, помедлив секунду, коснулась рукой его плеча, — «Мы считаем».

По винтовой лестнице они спустились в подвал и вскоре остановились перед тяжелой железной дверью. С тошнотворным треском она откинулась в сторону, и девушка вошла в темную сырую камеру.

«Я подожду его», — сказал охранник.

«Мистер Миллард обещал, что мы поговорим наедине», — возразила Илма.

«Я знаю, — кивнул в знак согласия солдат, — за дверью ничего не слышно». «Когда хочешь выбраться, бей дважды». Тепло.

Дождавшись, пока за ним закроется дверь, принцесса огляделась. Гила сидела в углу подземелья на куче гнилой соломы. Она была обнажена. Ее руки и ноги были обмотаны тяжелыми цепями, а на шее висел толстый обруч, от которого к стене тянулась массивная цепь. Все тело женщины было изрезано глубокими кровавыми полосами, а соски ее маленьких грудей почернели от ужасных ожогов.

— Вас пытали? — Ильма с трудом выговаривала слова.

— Зачем она пришла? Гила бросила на нее взгляд, полный ненависти.

Я хочу поговорить с тобой, Гила, — Ильма опустилась на колени, — я хочу помочь тебе.

— Лучше помоги себе сама, рабыня, — женщина подтолкнула девушку ногой, — я хочу умереть, но хозяин не будет торопиться. Сначала он вытащит все мои вены.

«Терри предал тебя», — прошептала Илма.

«Какая разница?» Гила отвернулась.

«Если ты еще ничего не сказал, — продолжала принцесса, — то молчи. И я все улажу.

«Мне не нужно ничего говорить, — тяжело вздохнула бывшая служанка, — Миллард и так все знает. Он сам сказал мне об этом. У него есть письмо, которое я отправил, и ответ на него. И Терри умрет без вашей помощи. Теперь иди! Они скоро придут за мной. Я хочу отдохнуть. Я иду!

— Прощай, — сквозь слезы сказала Ильма, — я отомщу тебе, и моя месть будет ужасной. Я обещаю.

Как прошла встреча с твоим другом?» — спросил Миллард, как только Ильма переступила порог спальни.

«У нас не было разговора», — ответила девушка с раздражением, — «Она меня выгнала».

«Так я и думал», — хозяин жестом предложил рабыне сесть рядом с ним.

Гила подвергалась пыткам? Принцесса опустилась на колени у ног Мастера.

«Немного», — равнодушно ответил он, — «Палач решил немного поиграть.

Будете ли вы продолжать мучить ее?

— ‘Нет смысла, — пожал плечами Миллард, — она все равно ничего не скажет, потому что ничего не знает. Вот, читайте.

Он протянул Ильме небольшой лист пергамента. Девушка развернула его и задумалась. В нем говорилось следующее:

Помните нашу клятву!

Будьте верны ей, как я верен вам!

Всегда твоя Гила!

— Что это?» — спросила Ильма, заикаясь.

— Хорошо! Миллард улыбнулся: «Я удивлен тобой. Разве вы сами не писали любовные письма своим поклонникам?

Признаюсь, что не видела, — ответила девушка.

— И вот ответ — Мастер протянул второй лист бумаги, сложенный вчетверо.

Вы передали нашу любовь.

Я отрекаюсь от тебя, вероломный!

— Ловко вас обманули — рассмеялся Миллард — А вы уже думали, что против меня зреет заговор.

Я ничего не думала, — Илма обиженно поджала губы, — я просто не могу понять, почему вы спрятали ее в подземелье. Почему вы пытали ее.

— Гила — моя рабыня, — Миллард стал серьезным, — И она изменила мне, своему хозяину. Пусть она ответит сейчас. За такое предательство полагается смерть, но я приказал подвергнуть ее бичеванию и оставить в покое. Но палач решил попрактиковаться в своем искусстве. Его бизнес. И у нее была бы наука. И хватит об этом. Я думаю, вы получите свою горничную обратно через три-четыре дня. Тем временем, выберите одного из своих рабов.

«Да, дорогой», — Илма села ближе к шефу.

— Вы хотите меня о чем-то спросить? — Миллард внимательно посмотрел на раба: «Говори.

Что вы думаете о Терри? — Девушка провела пальцами по шершавой щеке молодого человека.

— Хороший водитель. Конечно, он зверь, но он предан мне, как собака.

— Я думаю, — Ильма устроилась на его плече, — при первой же возможности этот человек предаст вас без колебаний. Тем не менее, он упрекнул Гила. Что бы ошибиться во второй раз!

— Ты прав, раб, — задумчиво ответил Миллард, — и ты хочешь отомстить ему.

— Я очень хочу!» — улыбнулась девушка, — «Руки чешутся!

— А кто будет нести меня? — Юноша отбросил прядь отросших волос с плеча рабыни.

— Пообещай тому худому мужчине, который стоит у двери, немного денег, — посоветовала ей Ильма, — он будет целовать тебе ноги.

— Давайте посмотрим, — Миллард набросил халат на спину.

Он начал покрывать страстными горячими поцелуями ее лицо и шею, пытаясь добраться до упругих бугров ее великолепных грудей. Принцесса не сопротивлялась. Сейчас она была занята другим, более важным делом: замышляла свою месть.

Утром Миллард, сославшись на срочные дела, уехал в город. Ильма, немного расслабившись в постели, решила сначала навестить подругу, а потом позаботиться о кривоногом Терри. Спустившись в подвал, она с удивлением обнаружила, что дверь в камеру, в которой вчера сидела Гила, была широко открыта, но казалась пустой. Из темноты коридора послышались тяжелые шаги, и вскоре перед девушкой появился великан в красном колпаке.

— «Что тебе нужно?» — спросил он хрипловато, — «Ты пришла на казнь?

Я — Ильма!» — ответила принцесса, гордо подняв голову, — «А где Гила, моя служанка?

— А, это ты, — великан почесал когтями свой голый живот, — твоя служанка сбежала. Мой помощник перестарался. Но я уже наказал его.

— Чем все закончилось? — Кровь ударила ей в виски, — Ты убил ее?

— Не шуми, девочка, — поднял руку палач, — здесь нельзя шуметь. Идем, идем со мной.

— Я хочу увидеть своего друга! Илма заплакала: «Где она?».

— Нет, — печально ответил палач, — по приказу Миларда все рабы, умершие во время казни или пыток, сжигаются в печи.

От этих слов у нее закружилась голова, и Илма неминуемо упала бы на пол, если бы крупный мужчина не подхватил ее и не понес к своему гардеробу. Уложив девушку на соломенный тюфяк, он сел на табурет и стянул с ее головы капюшон.

— «Кто она?» — спросил высокий мужчина, сидевший за столом с кружкой эля.

«Только тронь ее, — размахивал кулаком здоровяк, — и я сам переломаю тебе кости!». Давайте, ходите по воздуху. Нам нужно поговорить.

Пробормотав что-то нечленораздельное, мужчина вышел из комнаты. Палач криво посмотрел на Ильму и тяжело вздохнул. Зачерпнув немного воды, он плеснул ее в лицо раба. Девушка вздохнула и открыла глаза. Перед ней сидел мужчина огромного роста, с широкими плечами, огромными волосатыми руками и добродушным, улыбающимся лицом.

Когда он увидел, что рабыня проснулась, он протянул ей ковш с водой.

— Пейте, принцесса, — мягко сказал большой человек, — вам станет лучше.

— Кто вы? Илма медленно села и сделала несколько маленьких глотков.

Гай, палач, — представился мужчина. Но не бойся меня.

Я не боюсь смерти», — гордо сказала девушка, подняв голову.

— Неправда, — иронично усмехнулся Гай, — все боятся смерти. Но не все это демонстрируют. Гила не пришла.

Почему ты убил ее? Илма снова начала.

— Миллард приказал, — ответил здоровяк, снова ухмыляясь.

— Ты лжешь!» — набросилась на него девушка, — «Он сказал мне, что не хотел ее смерти. Что она порежет только себя.

О, девочка-девочка, — вздохнул Гай, — не верь Милларду. Он обманет и вас.

«Ты действительно сожгла Гилю в печи?» — спросила вдруг Илма, ее голос дрожал.

«Мы похоронили ее ночью втайне от вождя, — прошептал вождь, понизив голос, — Она была хороша, дорогая. Мы думали, что Миллард не появится ночью и мы выпустим ее. И он появился сам. И он сам забил ее до смерти. Затем он приказал им сжечь его.

— Могу я спросить? Девушка села на диван.

— «Спрашивайте», — разрешил Гай.

Какова была ее история любви?

— Что за история? — не понял палач.

Ильма рассказала о записях, которые показал ей Милад. Мужчина долго сидел, нахмурив свои огромные брови, а потом почему-то разразился смехом.

— Записки, говорите? Но Гила не умела ни читать, ни писать. Все это придумал Миллард.

«Но она сама мне сказала, — не сдержалась Ильма, — что отправила кому-то сообщение и теперь ждет ответа».

— Так она сделала и сказала? — спросил Гай, не переставая смеяться.

— Да, она так сказала», — твердо ответила девушка.

«Гила сама иногда выдавала многозначительные слова, — воскликнул великан, вытирая глаза ладонью, — чтобы все считали ее умной и гордой». Забудь, девочка, все, что она на тебя наплела. Правильно — для таких дураков, как ты.

Илма прогуливалась по коридорам замка в подавленном настроении. Смерть Гилы и обман Милларда ужалили ее, как черви, забравшиеся в спелый плод.

«Значит, нет повстанцев, нет заговоров, — думала она, бродя по парку, — значит, надеяться не на кого». Но как же тогда URI? Или он просто сбежал, чтобы не попасть в камеру пыток. Или он тоже мошенник? Нет! Хватит дурить меня, как деревенскую девчонку! Я — принцесса Ильма Брок, и я не позволю вам обмануть меня!

Принцесса быстро развернулась и направилась к казармам, решив найти человека, который проводил ее в покои Гилы и который шепнул, что дает ей Терри. Или это было слишком большой частью чьей-то дьявольской игры!

Два стражника сидели у входа и точили свои короткие клинки, когда к ним подошла Ильма. Этот человек не был среди них. Один из солдат поднял голову и тут же расплылся в сальной ухмылке.

— «Какой гость!» — воскликнул он, отложив меч, — «Ну, иди ко мне, моя малышка!

— Или, может быть, она пришла ко мне? — Второй заявил: «Видите, как на меня смотрят!

«Так я поделюсь», — пообещал первый, — «я не жадный».

«Она пришла ко мне», — сказал с порога тот самый человек, которого искала девушка.

Они отошли в сторону, чтобы их разговор не подслушали, и Илма спросила:

«Вы уверены, что жених пришел?»

«Я слышал, — уверенно ответил солдат, — как этот урод выпендривался на конюшне». Он сказал, что теперь эта девушка заплатит за все. А потом он сказал, что возьмет его для тебя. В прошлый раз это ускользнуло от него, но теперь он не упустит возможности излить свое тело. И он сказал.

«Ладно, — прорычала Ильма, — посмотрим, кто кого удавит». Поможешь?

«Мне жаль», — мужчина даже отступил назад, — «но моя жизнь все еще дорога мне».

Ничего не ответив, девушка ушла.

Когда она вернулась в личные покои хозяина, Миллард ждал ее там. Он сидел в своем любимом кресле и перелистывал какую-то старую книгу в темном сафьяновом переплете. Увидев халат, он отложил его в сторону и повернулся к девушке.

— Куда он тебя несет? — Закатив глаза, хозяин зарычал.

— Я пришла в парк, сэр, — спокойно ответила Ильма.

— ‘А до этого где вы были? ‘Лицо хозяина исказилось от гнева, — она пошла навестить свою подругу?

— Да, сэр», — девушка опустилась на колени.

— ‘А я тебе позволил? — Миллард прорычал, размахивая хлыстом: «Отвечай, раб!

О, мой господин, — сказала Ильма кротким голосом, — мы говорили об этом вчера, и вы.

— Правда? — Он удивленно поднял бровь: «Я не помню.

— Извините, сэр, — опустила голову девушка.

«Ты будешь наказан», — немного успокаивающе сказал Милад, — «в своей клетке».

Одним движением двое охранников сорвали с Ильмы одежду и сняли с нее обувь. Сам хозяин сорвал диадему со своей головы. Через несколько минут принцесса сидела в подвале в тесной клетке, прикрепленной цепью на шее к задней стене.

Ближе к вечеру Миллард подошел к клетке.

«Я придумал для тебя другое наказание, — сказал он, самодовольно улыбаясь, — тебя привяжут к кровати, выпустят на улицу, и все будут наслаждаться твоим телом всю ночь». И Терри тоже. И так будет повторяться каждую ночь, пока вы не умрете. Ну, как вам нравится веселье?

— За что, сэр? — в ужасе воскликнула Ильма.

«Верно, — усмехнулся хозяин, — ты забыл, что принадлежишь мне?» И хочется любоваться, как бывшая принцесса Ильма Брок, а ныне несовершеннолетняя рабыня корчится от ненасытных мужчин. Ты даже не сможешь молить о пощаде, потому что я прикажу тебе закрыть рот.

Он откинул голову назад и разразился диким, злобным смехом. Илма, цепляясь за комок, все еще надеялась, что Мастер шутит, но все надежды развеялись, когда девушка снова увидела двух стражников. Они отперли клетку и вытащили расслабленного раба на улицу.

Там уже была сооружена платформа из толстых досок, на которую уложили ILM. Руки заведены за голову и крепко привязаны ремнями к изголовью. Ноги были раскинуты в стороны и сберегались несколькими кольцами, как у лягушки.

«Открой рот, рабыня», — услышала Принцесса скрипучий голос Терри.

В следующее мгновение его костлявая рука зажала ей нос, перекрыв доступ воздуха. Ильма стиснула зубы, и ей в рот положили огромную тряпку, обмотанную чем-то твердым и отвратительным.

— Кто был первым? — Терри, с видом менеджера передвигающегося по платформе: «Не медлите, друзья! Эта шлюха возьмет всех!

Обойдя платформу еще раз, он схватил девушку за грудь и сильно сжал ее пальцами.

— Илма надулась и покачала головой.

Мне это не нравится», — ответил жених.

Солдат сбросил свои доспехи и уселся над девушкой. Сильным уверенным толчком он погрузил свой инструмент в нежное лоно принцессы и на секунду замер. Приземлившись на Терри, он пробормотал сквозь зубы:

— Я ушел, придурок! Ты портишь все веселье.

Жених отскочил на несколько шагов, а охранник, склонив голову к самому уху раба, прошептал:

— Не бойтесь. Мы все сделаем тщательно.

Поднявшись, он начал двигаться, сначала медленно, потом быстрее. И вскоре он уже мчался в могучем потоке, едва успев спрыгнуть с девушки на землю.

— Теперь настала моя очередь! Моя очередь! Терри вскрикнула.

Высокий мужчина в рваной куртке схватил жениха за шиворот и с силой швырнул его в сторону. Ильма видела, как двое солдат схватили его за руки и уволокли за конюшню. Вскоре оттуда раздались глухие удары и слабый крик.

«Он не придет в себя до утра», — заверил охранник, и это было первое «Эй, ребята!». Освободите рот девушки. Дайте ей дышать. И помните — обращайтесь осторожно. Не нежно.

Кто-то вытащил тряпку, чтобы задушить себя, и положил ее рядом. Следующий поднялся на ильм. Затем — третий, четвертый, пятый.

На третью ночь кошмар закончился. Полурабыню посадили в клетку и приставили к ней служанку, которая обтирала девушку влажной тряпкой и смазывала трещины мазью. Накрыв несчастного одеялом, она ушла, но вскоре вернулась, неся миску с тушеным мясом и ломоть серого хлеба.

Положив голову девочки на колени, она начала кормить ее, терпеливо ожидая, пока та проглотит очередную порцию.

— Кто вы? — спросила Илма.

— Рабыня Ева. «Я работаю на кухне, — ответила девушка, поправляя фартук, — мы все сочувствуем вам. Каждый вечер мы ходим к солдатам и просим их о снисхождении, а ночью молим богов о помощи.

— Спасибо вам и вашим друзьям, — прошептала принцесса, — но немного помолитесь сами.

— Не говори так!» — шипел раб, — «Боги справедливы ко всем. Они не оставят вас в беде. Вам просто нужно чаще обращаться к ним за помощью.

— А к кому вы обращаетесь за помощью?» — спросила Ильма.

— Как кто? — Большие черные глаза Евы стали круглыми, как чаши: «Наша богиня Риса — покровительница всех рабов. Она добрая и справедливая. Она умна и красива. Как и ты. Она обещала, что настанет время, когда она спустится на Землю и освободит всех рабов, а также жестоко накажет их хозяев за все те унижения, которые они нам причинили.

«Возможно, тебе лучше уйти сейчас, — осторожно спросила Илма, — иначе ты будешь наказан из-за меня».

«Нет, нет, ты не будешь наказан, — засмеялась девушка, — наш хозяин сегодня утром ушел на охоту. Я вернусь завтра вечером. И сами кухарки послали меня к вам, чтобы сообщить важные новости.

— Новости? Какие новости? Илма оживилась.

— Будь готова к полуночи, — Ева наклонилась к ее уху, — они придут за тобой.

— Кто придет? Принцесса не понимала.

— Шшш!» — рабыня приложила палец к губам, — «Они придут из леса. А вечером я принесу одежду. Ну, я убежал.

Илма завернулась в одеяло и попыталась заснуть. Но сон не помог. Все это время в ее ушах звучали слова рабыни: «Они придут за тобой». Кто придет? Из какого леса? Кто должен рисковать своей жизнью ради раба?

— «Какая-то ерунда, — заключила Илма, — или очередная шутка Милларда.

Время тянулось мучительно долго. Но вот в маленьком зарешеченном окошке появились звезды, а башенные часы пробили десять раз. Сторож, звеня ключами, отпер дверь и впустил кухонного раба в чулан, где стояла клетка. Ева снова села на колени, но на этот раз подложила под голову Ильмы толстую веревку.

«Вот рубашка, штаны и ботинки», — прошептала она. — Осталось совсем немного времени».

«У меня есть цепи, — напомнила девушка, — я не смогу их снять». И ошейник.

«Вот ключ, — Ева достала из груди металлический стержень, — он должен подойти. А ключ от клетки находится у охранника.

«Мои кандалы и наручники закованы в цепи, — с сожалением сказала Ильма, — их нельзя открыть ключом.

— Люди, которые придут, — не сдавалась девушка, — они знают свое дело. Они что-нибудь придумают. Не волнуйтесь и надейтесь на лучшее. И молитесь богине Райзе. Удачи.

Они поцеловались, и девушка-рабыня, подняв свою длинную юбку, выскользнула из темницы. Замок клетки снова зазвенел. Охранник внимательно осмотрелся, вышел и закрыл за собой дверь. Часы пробили одиннадцать раз.

Ильма лежала, укрывшись одеялом, боясь пошевелиться. Ее тело все еще болело после последней оргии, но девушка боялась другого: если кто-то все-таки придет, он не затащит ее на себя. Что, если у нее не хватит сил встать?

— Этого должно быть достаточно!» — твердо решила она, — «или я не принцесса!».

Часы начали бить двенадцать. Замок грохотал. На пороге показалась голова охранника. Илма поняла, что охранник сменился. Солдат вошел в камеру и остановился возле нее.

«Тебе сегодня повезло, — сказал он с лукавой улыбкой, — хозяин ушел на охоту, а ты отдыхаешь. А может быть, ты сделаешь меня счастливым, красавчик? Я могу быть нежной. Вы здоровы.

Лицо охранника застыло с открытым ртом. Он начал медленно поворачиваться, и Илма вдруг увидела рукоятку кинжала, торчащую из его шеи. Две едва заметные тени быстро прошмыгнули в подземелье и остановились перед запертой клеткой.

— Тим, — послышался приглушенный шепот, — Ключ.

Вот, — чья-то рука протянула связку ключей.

Дверь клетки быстро открылась, и вошел невысокий молодой человек, закутанный в черный плащ с большим капюшоном. Быстро осмотрев крепления пленника, он снял с пояса небольшие тиски и присел на корточки. Ловко повернув две ручки, он начал сжимать заклепки.

Мужчине потребовалось несколько минут, чтобы освободить раба от цепей.

— Одевайся, принцесса, — прошептал он, пряча инструмент под плащом, — у нас очень мало времени.

Илма быстро надела одежду, которую принесла Ева, и мысленно поблагодарила ее. Все было вовремя. Спасители и принцесса молча вышли в коридор, но не направились к выходу, а прошли через узкую, почти незаметную дверь.

За ним находилась крутая винтовая лестница. Тот, кто называл себя Тимом, зажег небольшой факел, и вся троица начала быстро спускаться. Вскоре в нос ударил резкий запах городской канализации, и Илма непроизвольно закашлялась.

«Потерпите, принцесса, — тихо сказал один из мужчин, — скоро станет легче дышать.

Под ногами плескалась вода. Человек впереди остановился и прислушался. Не обнаружив ничего подозрительного, он махнул рукой, и беглецы продолжили путь.

Они шли по узким канализационным трубам со сводчатыми стенами, поворачивая то вправо, то влево, и Ильма удивлялась тому, как эти люди ориентируются в этом грязном, вонючем лабиринте городских канализаций. Словно прочитав ее мысли, один из мужчин рассмеялся и сказал:

«До того, как я последовал за вами, госпожа Брок, мы с братом не раз лазили по этим катакомбам.

— Откуда вы меня знаете? — Илма удивилась: «Кто ты? И кто тебя послал.

Всему свое время», — пробормотал другой, — «Сначала ты должен выбраться отсюда. Продолжайте.

Легко сказать! Девушка едва дышала. От трупного запаха она потеряла сознание. Ее ноги постоянно касались отверстий или проваливались в ямы. Идущий сзади мужчина успел только подхватить принцессу за локоть, когда она снова упала набок, рискуя упасть в жидкую грязь.

Наконец, впереди показался тусклый свет. Трое ускорили шаг и через несколько минут оказались на берегу реки, которая делила город на две неравные части, словно извилистый рукав.

— Залезай в лодку, — приказал мужчина, — и ложись на дно. Мы укроем вас своими плащами. И лежите спокойно, что бы ни случилось.

Ильма, обессилев, рухнула на сырое дно лодки, и спасатели накрыли ее с головы до ног своими огромными черными плащами. Затем один сел на весла, а другой пошел на корму и встал у руля. Хрупкий корабль заскрипел и покатился прочь от берега.

Вода тихо шуршала под днищем, весла поскрипывали о лопасти. Оба мужчины молчали. Ильма лежала на дне, не в силах поверить, что она свободна.

«Вы можете встать, принцесса», — разрешил один из мужчин, — «Позвольте мне снять с вас этот кусок железа».

Он помог девушке сесть на поперечную балку и уже собирался сжать заклепки, когда девушка внезапно дернулась и схватилась за ошейник обеими руками.

— Отпустите меня, пожалуйста, — тихо сказала она.

— ‘Зачем он тебе нужен? — Мальчик был удивлен.

Я вытащу его из своего горла, — уверенно сказала Ильма, — только после того, как на моей земле не останется ни одного раба, ни одного раба.

‘Ну, это зависит от вас, принцесса, — сказал мужчина, — вы можете понять.

Пройдя еще некоторое расстояние, лодка повернула к берегу.

— Здесь мы расстаемся с тобой, — сказал человек, снявший с принцессы цепи, — иди по этой дороге. Вас встретят. Удачи!

Ильма не успела открыть рот, чтобы поблагодарить своих спасителей, а лодка уже растаяла в надвигающемся тумане. Вокруг него было тихо и темно. С реки подул резкий ветер, и девушка поспешила в чащу, чтобы спрятаться от случайных глаз и холода. Она легко нашла нужную тропинку и двинулась по ней в сторону зарослей. Но она не испугалась. Она была свободна.

Узнав, что его раб сбежал, Миллард оскалился. Вскружив голову охраннику, он целый час взывал к нему, пытаясь понять, как такое могло произойти.

«Не знаю, господин, — пожал он плечами, — все было тихо». Когда утром я решил проверить посты, то обнаружил, что солдат, охранявший клетку с принцессой, мертв, а подземелье пусто. Я немедленно поднял тревогу и приказал блокировать все передвижения. Но я не узнаю, как ей удалось выпрыгнуть.

«Потому что кто-то помог ей, идиот!» Миллард вскочил на ноги: «Она даже не могла держать себя в руках! Узнайте, кто на нее напал, и немедленно доложите мне!

«Я уже узнал, — сказал стражник, — сегодня утром к ней приходила кухонная рабыня». Она накормила принцессу.

— Моя рабыня!» — закричал молодой человек с новой силой, — «Принцесса, которая перестала быть сукой, как только ее заклеймили!

«Да, хозяин, — вытянулся в струнку солдат, — сегодня вечером этот раб снова придет с кухни.»

— О чем они говорили? — спросил Милад.

— Охранник был мертв. Теперь вы ничего не можете понять.

«Да, это невозможно», — мастер оглядел комнату и сосредоточенно задумался.

Начальник стражи смиренно ожидал приказаний. Жизнь давно научила его, что не всегда полезно высказывать свое мнение или проявлять излишнее рвение. Иногда нужно притвориться идиотом. Вы станете более полным.

«Вот что, — резко остановился молодой человек, — отведите эту девушку в камеру пыток и позовите палача». Нет, лучше его помощника. В последнее время старик стал слишком сострадательным.

— А этот, как всегда, перегибает палку, — вмешался солдат.

— Делай, что приказано, — проворчал Миллард.

— «Будет исполнено!» — отсалютовал стражник и быстро вышел из комнаты.

Ева стояла перед хозяином на коленях и опустила голову. Она уже разошлась и связала руки за спиной ремнем. Помощник палача, зловеще улыбаясь, развел в кустах костер. Милад, закинув ноги на спинку, сидел в огромном кресле и лениво жевал яблоко.

— О чем вы говорили с рабом? — Он спросил.

— С каким рабом? — Девушка подняла голову, ее глаза были полны ужаса.

— С моей рабыней Ильмой, дурак! рявкнул Милад.

— Я пришла покормить ее, сэр, — заикаясь, ответила Ева.

— ‘И они ни о чем не говорили?

— Я рассказал ей о рисе богини, господин, — пробормотал раб.

— О ком? — Миладус надул глаза.

— О рисе богини, — повторила девушка.

— «Тьфу ты!» — молодой человек даже подавился яблоком, — «найди о чем поговорить! Но только?

— Да, милорд, — кивнула Ева.

Вы знаете, что эта рабыня сбежала?» — Миллард резко поднялся со своего места, — «Вы не помогли ей? Ответ!

«Я бы не пришел», — раздался голос раба.

«Я очень боюсь своего хозяина». «Вы, сэр», — хныкала Ева.

Милад удивленно посмотрел на девушку. Он знал, что его вдохновляет страх перед своими подданными, но ни один из них не признавался в любви так просто. Вдруг молодой человек сжал его сердце. Он схватил раба за плечи и потянул к себе. Дотянувшись за поясом до кинжала, острием которого Милад разбил ремень, стягивавший запястья раба, и с силой притянул его к себе.

«Не бойся меня, дорогая, — прошептал он, — я не причиню тебе вреда». Теперь никто не тронет тебя. Давай уйдем отсюда. Вы все дрожите.

Он схватил кабалу в руки и быстро вышел из камеры в сопровождении палача, оставшегося без любимого занятия.

«Не бойся меня», — прошептал он на ухо девушке, когда нес ее в свою комнату.

— «Не буду, господин», — ответила Ева, крепче прижимаясь к его груди, — «Я люблю тебя, господин!». Любовь!

Они добрались до его личных покоев, и Миллард подчеркнул, что бережно опускает девушку на кровать. Склонившись над ней, он обнял рабыню за плечи и стал покрывать ее лицо нежными влажными поцелуями.

— Хорошо? — Сказал юноша, пресытившись прелюдией: «Ты больше не боишься меня, Ева?

— «О, нет, господин, — прошептал раб, поглаживая рукой свою щеку, — я больше не боюсь и готов служить тебе преданно, как собака».

— Не называй меня хозяином, — Миллард лег рядом и осторожно притянул девушку к себе.

«Позволь мне называть тебя так», — пробормотала Ева, — «Я хочу этого».

«Хорошо, хорошо, моя красавица», — согласился хозяин.

— Спросит ли его хозяин? — Девушка коснулась его шеи своими влажными горячими губами.

— «Все!» — воскликнул Милад.

«Неужели этот ублюдок Ильма так важен для тебя?».

— Важно? — Молодой человек отпрыгнул в сторону: «И ты еще спрашиваешь? Она просто опасна! Она соберет армию и нападет на нас. И вы сами знаете, как ужасны женщины в гневе.

— И что же нам делать? — испуганно спросила Ева.

«Мы должны срочно найти его, поймать и снова посадить в клетку», — лукаво сказал Миллард, — «Вы поможете мне в этом опасном деле?». Не боишься?

— Что я должен делать? — Рабыня села на кровать.

«Прежде всего, — Миллард сделал вид, что сосредоточился, размышляя, — … Мы должны выяснить, куда он может пойти. ‘ Куда бы он пошел?

— Боже мой, — закатила глаза девушка, — я бы пошла домой. Только это очень далеко, за Великими горами.

— А если бы дом был ближе? Ну, скажем, после двух дней путешествия?

— О. Мистер, — девушка сморщила свою маленькую ручку, — конечно, я бы осталась там на несколько дней».

— Там!» — Миллард поцеловал рабыню в приплюснутый нос, — «там мы должны ее искать. И вы пойдете туда.

— А этот? — Ева отдала честь цепям.

«Сейчас я позову кузнеца, — пообещал Миллард, — а потом мы купим красивое платье и удобную обувь».

«Нет, господин, — покачала головой девушка, — думаю, пусть цепи останутся, а я надену платье». Ильма была хитра и умна. Она сразу же узнает, что за мной послали. Вот так я могу сказать, что сбежал из замка. А потом я найду способ вернуться.

«О, ты умная девушка», — сказал молодой человек, — «с тобой надо быть осторожнее».

«Не бойся меня, милая, — пела Ева, — я тебя не обижу».

На следующее утро неожиданная карета выехала из замка через боковые ворота. У водопоя, сжимая в руках вожжи, сидел испуганный краснокожий мужчина. Рядом с ним расположился пухлый и лысый крестьянин. Под кустом телеги на сваленных в кучу мешках лежала, заложив руки за голову, симпатичная девушка со слегка приплюснутым носом и огромными черными глазами. Она была одета в простое холщовое платье с длинным подолом, поверх которого был повязан синий фартук.

Девушка была босиком, ее смуглые лодыжки были закованы в идеально отполированные бронзовые браслеты, соединенные короткой легкой цепочкой, позволяющей делать небольшие шаги. Такая же цепь была надета и на ее руки, что позволяло развести их не более чем на ширину плеч. Тонкая шея была закована в черный металлический ошейник.

Миновав городские ворота, повозка помчалась по пыльной дороге на север, пристроившись к каравану, двигавшемуся в том же направлении. Никто ничего не спрашивал, никто никуда не смотрел. Лишь несколько повозок, вытянувшись в серпантин, следовали в том же направлении.

— Эй, милая!» — обратилась рыжая к Еве, — «Тебе там не скучно? И тогда мы сможем повеселиться.

— Нет, дорогой!» — игриво ответила рабыня, — «Просто попробуй ткнуть меня носом. Хозяин сразу же нарежет для вас чирышек.

— Оставьте ее в покое, — прорычал напарник, — она такая храбрая, потому что Учитель милосерден. А когда в ней не будет нужды, даже вы не станете жаждать того, что осталось от этой мышастой девчонки.

К полудню стало жарко. Повозки значительно замедлились и вскоре совсем остановились. Мимо каравана проскакали несколько всадников во главе с молодым офицером.

— Они кого-то ищут, — задумчиво произнес толстяк, — гвардейцев.

— Ты так думаешь?» — усмехнулся длинный.

‘Или что-то случилось, — добавил его друг, — берегись. Они забрались в повозку.

Вскоре к их фургону подошел офицер и громко рявкнул:

— Кто они? Куда ты идешь?

— Мы крестьяне, — ответил толстяк, растягивая слова, — мы были в городе. Зерно было продано. Я купил немного для фермы. Мы возвращаемся домой, офицер.

— А это кто?» — гвардеец ударил фургон своим кнутом.

— Это наша девочка, — начала объяснять рыжая, — они забрали ее с собой. Ну, нужно готовить еду, стирать. И может быть тепло ночью.

Офицер подошел и поднял занавеску.

— Я знаю кое-что о вашем лице, — сказал он, глядя на халат.

— Все возможно, — снова вмешался толстяк, — наш шеф недавно привез ее из города. Жаль, что она ему понравилась.

— Хорошо», — офицер пришпорил своего коня и поскакал догонять своих людей.

Караван медленно двинулся дальше. Ева вздохнула с облегчением. Она узнала молодого офицера. Если бы этот храбрец узнал в ней ту, кто чистит его карманы, девушке пришлось бы несладко. Ни Миллард, ни особенно ее спутники не стали помогать.

Был вечер. Караван готовился к ночлегу. Повозки ставили в круг, а лошадей запрягали и отправляли пастись на луг под присмотром одного из караванщиков. Зажгли костры и приступили к приготовлению пищи.

Ева ловко нарезала овощи и бросила их в кипящую кастрюлю, затем перешла к мясу. Рыжая с кошачьей улыбкой смотрела на нее как на хозяина, даже облизнула губы. Вскоре воздух наполнился всевозможными ароматами приготовленной пищи. Пассажиры сели есть.

Ночь окутала лагерь. Длинный мужчина и толстяк ввалились в повозку, а Ева, сидя на земле у костра, бездельничала, раздувая угли палкой. Все было тихо, только жуки шуршали в сухой траве.

Из темноты леса донесся низкий, протяжный свист. Ева медленно подняла голову. Большие проницательные глаза девушки уловили в полной темноте две фигуры, которые бесшумно скользнули под ближайший фургон. Раздался тихий треск, и охранник, стоявший неподалеку, медленно опустился на землю.

«Путь свободен», — прошептал мужской голос.

Стараясь не греметь цепями, девушка нырнула в траву, и вскоре всю троицу поглотил лес.

Зачем тебе нужно было убивать? Ева остановилась, чтобы перевести дух.

— Не суетитесь, — пробормотал высокий худой мужчина, — к утру вы придете в себя.

— Хорошо. Тим, сними цепи, — девушка протянула к нему скованные руки.

Младший выдавливал заклепки из браслетов и ошейника ловкими привычными движениями. Ева потерла запястья. Отойдя за толстое дерево, она сбросила платье и надела одежду, которую принесли ее спутники: кожаные штаны, просторную рубашку и узкие замшевые сапоги.

«Мне до смерти надоели эти рабские тряпки», — пробормотала девушка, сбрасывая свою старую одежду.

«Так это для работы», — возразил Тим.

— «Где принцесса?» — спросила Ева, вернувшись к своим друзьям.

«Все в порядке, — ответил мужчина, — мы сделали все, как договаривались».

Ева сладко потянулась, наслаждаясь долгожданной свободой, и они втроем отправились по единственной знакомой тропинке в глубь леса, где их ждали оседланные лошади.

В течение полугода Ильма Брок находилась в лагере повстанцев. Поначалу многие отнеслись к внешности принцессы с недоверием, но девушке удалось убедить этих скептиков, что она не будет для них помехой. Она показала, что мастерски владеет мечом и кинжалом, хорошо держится в седле, метко стреляет из лука и арбалета.

От Ури Ильма узнала, что люди, которые помогли ей выбраться из клетки, вовсе не были борцами за свободу.

«Убийцы и воры», — объяснил Ури, — «И во главе этой разношерстной компании стоит девушка. Да, да, та самая, которая принесла тебе одежду и предупредила, что ее люди вытащат тебя.

— Ева!» — воскликнула принцесса с нескрываемым удивлением, когда поняла, о ком говорит солдат, — «И она выглядит такой хрупкой и узкоплечей. Она рассказала мне о какой-то богине Райс.

— Больше она тебе ничего не скажет!» — рассмеялся воин, — «Художник! Вы бы видели, как его продали Милларду! Кротость и послушание. Но эта красота ничего не стоит, чтобы перерезать вам горло ножом.

«Интересно, — задумчиво сказала Илма, — что Миллард сделал с ней после моего исчезновения?»

«Он ничего не сделал, — усмехнулся Ури, — Ева вскоре благополучно сбежала. Наговорил тому молодому человеку всякого и убежал. За это Миллард повесил двух солдат на городской площади.

Постепенно авторитет принцессы рос, и многие с интересом прислушивались к словам девушки, несмотря на ее молодость. По ее совету во все регионы были отправлены посланники с одной целью: найти разрозненные группы повстанцев, не согласных с текущей ситуацией, и убедить их лидеров объединить усилия в борьбе против тирана.

Кроме того, в большие и малые города и деревни засылались люди, которые под видом бродяг за пинтой эля или дешевого вина, часто подаваемого в бедных тавернах, рассказывали, что они слышали, что принцесса на побережье собирает под свои знамена тех, для кого свобода дороже цепей рабства, и что эта армия скоро бросит вызов Милларду и его приспешникам и вернет завоеванному королевству его былое величие.

Воодушевленные новостями, беглые рабы и разоренные крестьяне из разграбленных и сожженных деревень, горожане, чьи родственники были украдены, ремесленники, оставшиеся без средств к существованию, начинают стекаться в лагерь, разбитый в ущельях Черных скал.

Ильма радовалась этому, но Ури продолжал ворчать и качать головой, предупреждая о шпионах и лазутчиках, которых Миллард может послать, чтобы узнать обо всем, что происходит в лагере повстанцев.

«Когда он узнает, что мы не так сильны, как о нас говорят, — часто говорил он, — сюда прибудет целая армада охотников за головами, и нас сметут за несколько часов».

«На совете я предложил обучить этих людей военному искусству, — возразила Ильма, — у нас достаточно закаленных в боях воинов, которые прекрасно владеют мечом и луком.

«Но у нас недостаточно оружия», — объяснил Ури, — «А склады и арсеналы хорошо охраняются.

«Значит, мы должны найти решение, чтобы победить его», — не сдавалась девушка, — «Кроме того, мой дорогой Ури, нам нужны деньги. Нельзя бороться только энтузиазмом.

Иногда споры затягивались до утра, но стороны не приходили к единому мнению. Потом Илма вышла из лагеря и долго сидела на камне. Ее голова распухла от нерешенных проблем и бессилия.

Однажды Ури, взяв с собой трех крепких парней из бывших солдат, куда-то ушел в сумерках, даже не предупредив принцессу. Всю ночь Ильма не могла сомкнуть глаз, а когда мужчины вернулись, она набросилась на них с кулаками.

— ‘Успокойся, принцесса, — огрызнулся Ури, — мы не гуляли и не ходили к девушкам.

В этот момент девушка увидела огромный сверток, лежащий на земле. Ури ловко разорвал веревки, и с полотна упали мечи и кинжалы, колчаны со стрелами и маленькие легкие арбалеты.

Откуда взялось такое богатство?» — удивленно спросила она.

Мы посетили Милларда», — ответил старый солдат с самодовольной улыбкой.

— ‘Ты с ума сошла!’ Ильма схватилась за голову: ‘А если тебя поймают? Ну, я знаю о твоей мужественности, но что насчет остального? Один не выдержал бы пыток, и нас всех поймали бы на следующий же день!

— Успокойтесь, мисс Брок!» — запротестовал высокий мужчина, — «Мы все обдумали и действовали уверенно. В замке Милларда знают только Ури, а нас никто никогда не видел. Поэтому командир прикрывал наше отступление. Мы проверили несколько раз, обошли вокруг. А когда они вернулись, то использовали лабиринт подземелья. В конце концов, Миллард так и не удосужился исследовать ходы и коридоры, которые находятся под городом. И мы знаем их, как и тех людей, которые, мадам, вытащили вас оттуда.

— И все же, — сказала девушка, немного успокоившись, — это было очень опасно.

Нет успеха без риска! Ури улыбнулся: «Кроме того, нам удалось кое-что выяснить.

Что именно и от кого? Ильма напряглась.

«Ну, во-первых, Ева благополучно сбежала, — начал Ури, — теперь Миллард рвет на себе волосы. Он очень не любит, когда ему лгут. Во-вторых, этот самодовольный индюк готовится к очередному походу на север. Теперь он собирает армию. В город доставляется оружие и припасы. Это в наших руках. И мы получили эту информацию от человека, которому я доверяю.

— Я понимаю, — принцесса присела на пенек, — вы думаете, что эти караваны можно перехватить.

Не совсем, — охранник многозначительно поднял руку, — я просто подумал, что мы должны дать ему шанс уйти. А пока мы поедем по городу и встретим Милларда на обратном пути. Его народ будет измотан боями и обременен добычей. И у нас будет время подготовиться.

‘Вы не подумали, сколько жертв принесет эта его кампания? Илма прорычала: «Сколько исковерканных жизней, сколько слез?

«Я думал, принцесса, — печально ответил Ури, — но пока я не вижу другого выхода.

— И зачем снова идти на север?» — сказала принцесса тихо, словно размышляя вслух, — «Не думаю, что есть смысл снова идти через уже разграбленные земли.

— Дело в том, мадам, — снова вмешался высокий мужчина, — что Север никогда не был полностью завоеван. Милларду пришлось вернуться на полпути. Поэтому он хочет завершить начатое.

«А пока, — продолжал Ури, — мы немного пограбим. Есть и те, кто сам привозит в город рабов и еду. Люди Милларда хорошо платят им за товары.

Туман еще не рассеялся. Воздух был густым и влажным. По дороге, запряженной мертвой лошадью, медленно двигалась телега, покрытая грубой тканью. Водитель, парень лет двадцати пяти, сидел на столбе и лениво помахивал вожжами. Не было смысла подгонять лошадь. Он все равно не мог двигаться быстрее. Рядом с ним, завернувшись в плащ, подбитый овчиной, сидела женщина. Она задремала, положив голову на плечо мальчика.

Раздался протяжный свист, и перед повозкой, словно из-под земли, поднялся всадник, одетый в форму гвардейца. В руке он сжимал длинное, тяжелое копье.

— Куда вы едете?» — спросил он, держась на расстоянии от пассажиров.

— В город», — водитель натянул вожжи и остановил повозку.

— Что вы несете? — Гвардеец повернул свою лошадь, но не поехал.

«Так, любая мелочь», — ответила на этот раз женщина.

Из тумана вынырнули еще два всадника и приблизились к повозке. Один из них отодвинул занавеску и свистнул. Второй хрюкнул и махнул рукой охраннику.

— «Ложись!» — приказал он, доставая свой меч, — «Кто они?

Мужчина резко встал и, выхватив из-за пояса меч, бросился на одного из всадников, пытаясь сбить его с лошади. Но его противник, поняв маневр, уклонился от атаки и ударил мужчину рукояткой кинжала по голове. Он свернулся в клубок и рухнул на землю. Женщина задыхалась и разразилась диким, пронзительным криком.

— Прекратите кричать!» — раздался властный женский голос.

Из ближайшего леса на белоснежном коне выехала величественная женщина. Она была закутана в длинный черный плащ. Глубокий капюшон струился по ее спине, а длинные светлые волосы развевались на ветру, как королевская мантия.

Тем временем гвардеец и его помощники осмотрели содержимое повозки. Среди мешков и корзин они увидели молодую девушку, лежащую без чувств на деревянном полу. Она была почти голая, только тонкая тряпка едва прикрывала ее слабое тело. Руки и ноги девушки были крепко связаны грубой веревкой, а рот заткнут кляпом из куска кожи и обмотан веревкой. Тонкую шею окружал грубый ошейник, от которого тянулась тяжелая цепь к кольцу, вделанному в пол фургона.

— Кто вы? — теперь этот вопрос задала женщина, сидящая на белом коне, — советую тебе ответить.

«Кто ты такой, чтобы давать мне советы?» — вскричала женщина.

«Я — принцесса Ильма Брок!» — ответила всадница.

Ты бандит и разбойник!» — закричала женщина, но громкий удар кнута заставил ее замолчать.

«Развяжи девушку, — приказала Ильма, — я хочу с ней поговорить».

Когда рабыня освободилась от оков и цепей, Ильма легко спрыгнула с лошади и подошла к девушке.

— Не бойся меня», — сказала она с мягкой улыбкой.

Девушка упала на колени и склонила голову к земле. Ее слабые голые плечи дрожали, как в лихорадке. И вдруг рабыня разразилась громким криком. Вытянувшись, как ящерица, она подползла к принцессе и обхватила ее ногами, осыпая поцелуями.

Ильма попыталась поднять девушку, но та даже не подняла голову.

— Ну, хватит! Ильма крикнула: «Вставай сейчас же!». Я приказываю!

Девушка-рабыня замолчала и неохотно развела руками. Узкая морда была измазана грязью, а из больших серых глаз текли слезы. Чувственные губы, посиневшие от холода, шептали что-то нечленораздельное, а плечи продолжали сотрясаться от рыданий.

Один из всадников снял с плеч плащ и передал его рабу. Девушка схватила плащ и тут же завернулась в него.

«Скажи мне, — погладила Ильма голову рабыни, — кто твои хозяева?»

«Он, — девушка кивнула в сторону мужчины, все еще лежащего на земле, — глава нашей деревни, а эта женщина — его мать».

— А кто вы? И как вы оказались в их вагоне в таком виде?

— Полгода назад моя мать умерла от голода. И отец, не раздумывая, продал меня за долги и ушел в город. Так я стал рабом. А потом они решили меня продать и отвезли на рынок.

— И как мне называть тебя, девочка? — спросила Ильма.

«Тина», — опустила глаза девушка, — «но хозяева зовут меня просто Тай».

— Хотите ли вы снова стать свободным?

— Бесплатно? — Девушка подняла голову: «Чтобы ты снова раздулся от голода и вырвался в поле под дождем и жарой? Нет, я лучше буду рабом. Мои новые хозяева будут кормить и носить меня, если я буду усердно работать.

«И изнасиловать, и украсть с помощью кнута за какую-то вину или просто так, для собственного удовольствия», — продолжала Ильма.

— Да будет так, госпожа, — всхлипнула Тина, — я готова к этому. «

— А если я предложу тебе другую жизнь? — Принцесса внимательно посмотрела на девушку.

— Есть ли другая жизнь? — Тина с сомнением посмотрела на своего собеседника.

— «Есть!» — уверенно ответила Ильма, — «но ты должен дать мне слово.

— Какое слово? — рабыня недоверчиво посмотрела на нее, — ты веришь в слова?

— Верю, — улыбнулась принцесса, — но я сурово наказываю за измену. Маленьким людям не место рядом со мной. И все это знают.

— И что я могу тебе пообещать?

«Немного, — успокаивала девушка, — прежде всего, забудь, что ты когда-либо была рабыней».

— Я постараюсь, — кивнула головой Тина, — а что еще?»

— Это правда — служить Мне. Это не так просто, как вам кажется. Некоторые не могли справиться с такой обязанностью.

— Я справлюсь!» — воскликнула девушка, — «Клянусь!

— Мадам!» — к ним подошла гвардейка, — «нам пора идти. Туман скоро рассеется. Дорога станет оживленной.

— Ури!» — принцесса вскочила в седло, — «Отведи повозку в деревню и отдай людям все, что у них отняли.

— И что с ними делать? — Солдат кивнул мужчине и его матери.

— Пошлите их в деревню. Пусть народ решает, что с ними делать. Я возьму девочку с собой. Все! Мы уезжаем.

«Понял, принцесса!» — коротко шипел Ури.

Из леса выехали еще пять всадников в форме охранников. Илма помогла девушке сесть на лошадь, и в сопровождении двух телохранителей они исчезли в темноте леса.

Миллард метался по замку, скрежеща зубами и гневно бросаясь на всех, кто прикасался к его руке. Слуги и рабы, зная своего хозяина, прятались по углам, но господин искал очередную жертву даже в самых отдаленных норах. Особенно его разозлили новости о его частых нападениях на караванную торговлю.

— Почему они не приняли необходимые меры? — Миллард крикнул начальникам охраны: «Эти грузы сейчас очень важны для нас! Или ты не можешь этого понять, сиськи?

«Мы делаем все возможное», — попытались извиниться сотрудники службы безопасности.

«Так почему же ограбления продолжаются?», — не успокаивался Миллард, — «и, конечно, вы не знаете, чьих рук это ограбление!

«Это невозможно было выяснить», — в ужасе ответили охранники, — «Люди ходят слухи о какой-то банде, возглавляемой женщиной».

— Опять я слышу эту чушь!» — свирепо прорычал молодой человек, хотя сам прекрасно понимал, о ком идет речь, — «Ничему нельзя доверять! Я сам разберусь с этими бандитами.

Выгнав всех из своих покоев, Миллард устроился в кресле перед пылающим камином и надолго задумался. Сложность заключалась в том, что он не мог понять, где прячутся эти бандиты. Что бы он ни делал, как бы ни хитрил, каждый его шаг был сразу же известен.

«В моем доме полно шпионов, — подумал молодой человек, — а я сижу со сложенными руками». Но кто отдаст мои планы грабителям? Рабы? Что-то кажется не так. В конце концов, эти девушки даже не могут подойти к забору. Солдаты? Похоже. Но многих из них я знаю уже давно. Я много раз участвовал в боях с ними. Что могло измениться? Кто-то другой издевается надо мной.

Миллард продолжал биться головой до поздней ночи. Огонь в камине почти погас, свечи растаяли и начали коптить. Стало трудно дышать, и Учитель вышел на свежий воздух. Ночь была холодной, и дул сильный ветер. Не обращая внимания на плохую погоду, молодой человек направился в парк.

Найдя убежище в небольшой беседке, заросшей плющом по самую крышу, он сел на плетеный стул и снова погрузился в свои мысли.

«Боже мой», — внезапно раздался голос.

— Кто там был? Миллард обернулся.

«Прости меня, господин», — опустился перед ним на колени темнокожий раб.

Несмотря на холод и ветер, девушка была почти полностью обнажена. Только ее стройные бедра были прикрыты грязной тряпкой, которая едва прикрывала низ ее темного живота. На руках и ногах халата звенели тяжелые железные цепи. Широкий воротник, плотно обхватывающий тонкую длинную шею. Девушка выглядела очень уставшей. Ее короткие вьющиеся волосы теперь выглядели как старая одежда. На ее теле были видны свежие полосы от кнута, очевидно, рабыня была недавно наказана.

— Кто ты?» — прорычал Миллард.

‘Ваша рабыня, мой господин, — девушка склонила голову до земли, — я работаю в конюшне. Меня зовут Айя.

«Как ты смеешь вмешиваться в мои мысли? — ‘ Босс закричал: «Чего ты хочешь? Что ты здесь делаешь, ублюдок такой?

Простите, милорд, — подняла голову девушка, — я должна сообщить вам.

— Говорите, — разрешил Милорд, немного смягчившись.

— «Я слышал, мой господин, — начал раб, — что вы ищете человека, который рассказал бы разбойникам обо всем, что происходит в вашем замке.

— Хорошо? — Нетерпение повелителя стало нарастать.

— ‘Я не знаю точно, милорд, но каждый вечер сразу после двенадцати ваш конюх, мистер Терри, уходит к своей девушке и возвращается до рассвета.

«Как он уходит», — не понял Милвард.

— За стойлами, где каменная ограда подходит к стене, есть яма, которую мистер Терри закрывает сеном. Через нее он выбирается наружу. Он также возвращается. Я видел это своими глазами.

— Но разве он не выпорол тебя сегодня?» — спросил Миллард, насмехаясь, — «И ты решил отплатить ему.

О нет, мой господин, — покачала головой Айя, — я была наказана стражником за то, что не встала перед ним на колени. Но я сделал это.

Где сейчас Терри? — ‘ Владелец добавил.

«Уже полночь, — снова склонила голову рабыня, — мистер Терри ушел, и я приняла решение.

Иди, покажи мне! Миллард вылетел из своего кресла.

Девушка-рабыня быстро вскочила на ноги, и они направились к конюшням. Посветив себе факелом, Мастер осмотрел стену и обнаружил небольшое отверстие, в которое мог бы войти человек, если бы встал на четвереньки. Бормоча под нос отборные ругательства, Миллард приказал рабу прикрыть дыру сеном, а сам пошел в барак. Оттащив двух сонных охранников, он вернулся к стене.

«Если не хочешь оказаться на виселице, — грозно сказал он, — прячься здесь и следи за проходом». Как только кто-нибудь появится, хватай его и тащи в подвал. Тогда ты позвонишь мне. Одинокий — Попрощайся с жизнью, мокасины!

— Это будет сделано, господин!» — ответили воины в унисон.

— А ты, рабыня, — Миллард посмотрел на девушку, стоявшую в стороне, — следуй за мной».

В спальне было тепло и светло. Во время отсутствия хозяина свечу заменили, снова зажгли огонь, забрали ребенка. Сейчас, при хорошем освещении, Миллард мог бы считать себя рабом. Сев в свое любимое кресло с высокой спинкой, он велел девушке подойти. Раб тут же упал на колени, но хозяин, смеясь, сделал жест рукой.

— Нет, красавица, вставай. Я не могу рассматривать твои ноги. Ну, сними эту тряпку!

Айя потянула за куколку, и она сползла на пол, обнажив темные бедра чернокожей женщины. Миллард посмотрел на огромное кольцо, установленное в ее клиторе, и нахмурился. Переведя взгляд на ее слегка обвисшую грудь, он нахмурился еще больше. Большие железные кольца были также коричневого цвета, размером с крупную фасоль.

— Кто тебя так украсил? — спросил он девушку.

«Простите, господин», — раб едва сдерживал слезы, — «Господин Терри приказал мне заменить маленькие кольца на большие».

«Мистер Терри протянул через них цепь и пристегнул себя к стене, — говорила Айя сквозь рыдания, — а потом пытал меня.» И я не могла пошевелиться.

— «Не плачь!» — крикнул ее хозяин.

Девушка с трудом подавила рыдания. Заглянув в дверь, Миллард приказал привести кузнеца. Пока он копался с кольцами и цепями, хозяин осматривал своего раба. Но сейчас его мысли были далеки от любви.

«Этот ублюдок связан с повстанцами?» — задал Милад тот же вопрос самому себе, — «или, может быть, не сам, а его подружка? Откуда он ее выкопал? И какой идиот ездил на кривой горб? Впрочем, это не имело значения.

— Господин!» — раздался густой бас кузнеца, — «Что прикажете?

«Черт», — ответил Милад, — «я сам разберусь».

Айя стоял перед своим хозяином и смотрел на него огромными черными глазами. Только сейчас хозяин заметил, как измучена девушка. Ему показалось, что она едва держится на ногах и вот-вот упадет.

— Чем от вас пахнет? — спросил Миллард, сморщив нос.

«Простите, милорд, — снова закричала девушка, — мистер Терри вымазал меня конским навозом».

— Мороний!» он побежал от молодого человека, «Эй, стража! Отнеси эту мерзость на кухню, скажи, чтобы я ее хорошенько вымыла и одела. И скажи, чтобы меня накормили, а то она до утра не доживет.

За окнами забрезжил багровый рассвет, предвещая ветреный день. Начался дождь. Миллард сладко потянулся и оттолкнул от себя молчаливого раба. Сегодня она не доставила своему хозяину того удовольствия, которого он ожидал, но молодой человек не сердился на чернокожую женщину.

«Сегодня вечером я дам ей еще один шанс, — подумал он про себя, глядя на тощий позвоночник рабыни, наблюдавшей за ним с набитой подушки, — но пока это не остановит этого кривоногого ублюдка». Интересно, он уже вернулся от своей женщины?

Раздался тихий стук в дверь. Миллард поднялся с кровати и пошел к двери.

— Кто еще там был? — Он спросил.

— Мистер, — раздался приглушенный голос, — вы спрашивали.»

«Я помню, — перебил хозяин, — где он?»

— Там, в конюшне, — замялся охранник.

— Я приказал отвести его в подвал!» — Рид Милад.

«Он мертв», — последовал неожиданный ответ.

Джентльмен, натянув на себя брюки и рубашку, бросился во двор. У самого обрыва в луже махровой крови. Его мятые вечно грязные штаны были спущены до колен, а из того места, где у нормального мужчины находятся гениталии, вязким потоком текла кровь. На его лице застыла маска ужаса, а то, что должно было быть между ног, высунулось изо рта. В его анус была вставлена стрела, к которой была привязана записка.

Перевернув его, Миллард прочитал вслух:

Смерть собаки!

— Когда вы его нашли? — Багровия сердито шипела на хозяина.

— «До рассвета, сэр, — ответил один из охранников, — он был еще жив». Мы бросились в комнату отдыха, но там никого не было. Тогда мы решили вот что.

— Хорошо, поехали! рявкнул Милад.

Он снова совершил ошибку и понял ее. Если он оставил стражников за оградой, то, по крайней мере, они могли увидеть того, кто тащил сюда жениха, если тот не покончил с собой.

— Начальника стражи ко мне!» — крикнул Миллард.

Солдаты бросились со двора, а из казармы выскочил офицер в бриджах и бросился к своему господину. Глядя на него, молодой человек не смог удержаться от восхитительного оскорбления.

«Найди мне сегодня подружку этого криворукого ничтожества», — приказал хозяин, кивнув Терри: «Только тихо!». Поэтому ни одна живая душа не знает об этом.

— Взять ее к себе, сэр? — спросил офицер, подпирая порты.

— Нет! Просто узнай, где она живет и чем занимается!» — ответил Милад, — «Узнай о ней все!

— Будет исполнено, господин!» Начальник стражи хотел казнить себя, но рука, поддерживавшая его штаны, казалось, вросла ему в живот.

Миллард бросил на него презрительный взгляд и пошел прочь, осыпая его проклятиями.

Ури не случайно выбрал ущелье черных скал для основного лагеря. С юга — отвесные скалы и вечно проблематичные моря, бушующие внизу. Ни один моряк не осмелился сойти на берег. С севера непроходимые болота. Даже старожилы не знали, есть ли какие-нибудь тропинки через эту смертоносную траву.

Восточные склоны были заблокированы густым, непроходимым лесом с множеством оврагов и расщелин. Остался только западный узкий проход между скалами, но он тщательно охранялся днем и ночью.

Ури нашел людей, которые знали о катакомбах, образованных самой природой, и составил подробный план в ближайших деревнях. Особо опасные места он приказал выложить из бревен, чтобы у некоторых горячих голов не было желания туда лезть.

«Ищи их потом», — пробормотал воин, — «стоит только потерять время, и мы погибнем».

Лагерь гудел как улей с раннего утра до позднего вечера. Звон оружия, свист стрел, оглушительные удары боевых топоров. Эти люди под руководством опытных воинов овладевали сложной наукой боя.

Ильма также не отказалась от возможности вновь потренироваться с мечом или пострелять из лука или арбалета. Выросшая среди братьев, она с детства прекрасно держалась в седле, метала ножи и дротики, умела стрелять из тяжелого охотничьего лука. Но ей не хватало мудрости полководца, и девушка внимательно слушала, как Ури рассказывал об организации армии, о конных и пеших отрядах, о правилах ведения боя.

— Из тебя мог бы получиться хороший полководец!» — воскликнула принцесса, глядя на своего храброго помощника.

«Не вышел кубок, — махнул рукой старый солдат, — у генералов есть звания и деньги, а я простой крестьянин!» Он пошел к солдатам, ибо устал вылавливать хворост и выбирать землю по седьмому горшку.

— Ты станешь генералом!» — подбадривала его девушка, — «Я обещаю!

Зима закончилась. Сильные потоки талой воды стекали с вершин остроконечных скал, размывая дороги и затрудняя движение караванов. Ури терпеливо ждал новостей из вражеского лагеря, используя любую возможность, чтобы подготовиться к битве.

На последнем совете было принято неожиданное решение: если Милад по-прежнему намерен идти на север, армия Ильма перекроет все дороги и даст сражение. Надеяться на успех было бы излишней самоуверенностью, но эта битва значительно превосходит силы противника, на восстановление которых у него уйдет много времени. А это значит, что северные регионы будут спасены от разрушительного и кровавого набега.

«Я знаю, — сказал Ури не без гордости, — как сражается Миллард. Мы разработаем тактику так, чтобы свести наши потери к минимуму, а его армию разбить как можно сильнее». Я уже снарядил три отряда и отправил их строить заграждения. Со стороны это выглядит как пустой лес для дамбы.

«Но Милад не заподозрит, что все это направлено против него?» — с сомнением произнесла Ильма — «Он правитель, пусть и незаконный, но он должен заботиться о своей экономике.

«В том-то и дело, — засмеялся Ури, — что этот молодой человек интересуется только своими нуждами, но не хочет слышать, что происходит за пределами замка». Мы решили использовать это. Дело в том, что каждую весну вода в реке поднимается от таяния снега. Пока что плотина способна сдерживать давление, но все в нашем мире не вечно. Этой весной стена будет протекать. Вот вам и причина заготовки леса.

— И город не пострадает? — спросил коротышка по имени Тит.

«Нет, — ответил Ури, — но страх будет.» Но я не вижу другого выхода.

«Надо бы предупредить горожан», — сказала принцесса.

«Но этого делать не следует, — Ури хлопнула ладонью по столу, — они узнают город, а значит, и Милларда узнают». А он, знаете ли, далеко не дурак.

Еще один вопрос, который был решен на совете, касался личной охраны принцессы. Поскольку Ильма не сопротивлялась, Ури был неумолим. Оставив своих спутников на минуту, он вышел и вскоре вернулся в сопровождении молодой девушки с крепким телосложением, которое ее нисколько не портило.

— «Знакомьтесь!» — торжественно сказал он, — «Тила, командир личной гвардии принцессы Ильмы Брок. Она, как и ее подчиненные, в совершенстве владеет оружием, великолепный мотоциклист. Кроме того, умный и смелый.

Илма с восхищением смотрела на воина. Девушка была выше ее, но немного шире в плечах. Ее золотистые длинные волосы, густым каскадом ниспадавшие по плечам и спине, доходили до поясницы. На его лбу сверкала серебряная диадема, придавая мужественности слегка вытянутое лицо. Большие серые глаза смотрели спокойно, но, казалось, от них ничего не ускользало.

Девушка была одета в тонкий кожаный кокон. Глубокий вырез прикрывал маленькую аккуратную грудь, но оставлял сильную шею и открытые плечи. Нижняя часть костюма представляла собой короткую кожаную юбку с глубоким разрезом сбоку, который позволял свободно сидеть в седле. Сильные стройные ноги всадника были обуты в светлые замшевые сапоги с серебряными пряжками. На его плечи был наброшен сиреневый плащ, скрепленный большой серебряной брошью.

Девушка была вооружена легким коротким мечом, висевшим на боку, и луком, перекинутым через плечо. К широкому поясу, охватывающему тонкую талию, был пристегнут узкий кинжал.

— Я рада приветствовать тебя, принцесса!» — громким голосом сообщила Тила, подняв правую руку, — «И я даю тебе торжественную клятву, что я и мой отряд будем защищать тебя до последнего вздоха!

«Надеюсь, мы станем друзьями», — Илма протянула руку девушке.

Она сделала быстрый шаг вперед, так же быстро опустилась на колени и прижала руку принцессы к своему лбу. Затем она резко встала и отступила назад.

«Я буду ждать тебя у двери, принцесса», — сказала Тила и быстро ушла.

— Ну, как? Ури сиял, как начищенный котел.

— «Сколько их там?» — спросила Ильма растерянным голосом.

Двадцать пять, — огрызнулся Ури, — но что!

Не найдя слов, принцесса просто развела руками.

Когда совет закончился и все ушли, Ильма решила познакомиться с Тилой поближе. Выйдя из пещеры, она поискала его глазами.

— Я здесь, принцесса, — сказала девушка из темноты, — я думала, ты хочешь поговорить со мной.

— Ты наблюдательна, Тила, — взяла ее за руку Ильма.

Они спустились в кустарник и сели на поваленное дерево. Принцесса настороженно смотрела на воина, не решаясь начать разговор первой.

«Ты хочешь знать, — Тила пнула землю ногой, — откуда мы пришли?»

«Д-да», — удивилась Ильма.

«Мое племя когда-то жило в западных степях, — девушка задумчиво смотрела в темноту, — Мы разводили лошадей, плели красивые уздечки, делали седла. Мужчины ловили рыбу, били животных кожами. Когда снег растаял, мы отнесли товары на рынки и обменяли их на сыр, муку и шкуры. Но потом появился Миллард, этот жестокий и прожорливый зверь. Он потребовал, чтобы мы воздали ему почести.

— Разве он не хотел завоевать тебя?» — задалась вопросом принцесса.

Он говорил о почтении, — повторила Тила, — огромном почтении. Треть товара, половина скота и все молодые девушки.

— И вы не согласились, — продолжала Ильма.

Мы — свободный народ, — гордо подняла голову Тила, — наш лидер плакал. Со всех сторон к нам начали стекаться боевые подразделения. Мы стояли как стена на пути армии Милларда. Бойцы сражались до последнего вздоха. Женщины, выхватив мечи, заняли место убитых. Но силы были неравны. Мы были раздавлены и загнаны в бесплодный овраг. Немногим удалось спастись оттуда. Некоторые двигались на север, некоторые уходили в море. Но никто не хотел становиться рабом.

— И что произошло потом?

«Мы долго бродили по степям, прятались в горах. Но мы не сидели сложа руки. Мы сражались: атаковали обозы, сражались небольшими отрядами. Но и наши ряды редели. Нас покорили голод, болезни, многие умерли от тяжелых ран.

— А как вы сюда попали? Илма спросила дрожащим голосом: «Как ты узнал о нас, обо мне?».

— В конце зимы, когда снег еще не сошел с вершин, мы наткнулись на небольшой кавалерийский отряд. Мы сразу поняли, что эти люди не были солдатами Милларда. Поэтому они не нападали. Сидя у костра, мы узнали, что принцесса Ильма Брок из рода Броков собрала под свои знамена всех, кому надоела жизнь раба. В конце концов, принцесса сама вкусила горечь рабства. Тайно мы приезжали в эти места, но сначала только наблюдали. И когда они поняли, что ваше восстание — не детская забава, они решили присоединиться.

— Почему я не видела тебя раньше?» — спросила принцесса.

‘По приказу Ури мы несли внешнюю охрану. Он находится далеко от лагеря. А потом твой друг предложил нам стать личной охраной принцессы. Мы посоветовались и решили, что безопасность — это серьезный вопрос, и никто не справится с ним лучше нас.

«Скажи мне, — обратилась Ильма к Тиле, — это правда, что в вашей команде одни девочки?»

— Да, принцесса!» — резко поднялся воин, — «и каждый из них готов отдать за тебя жизнь!

«Верю, верю, — успокоила ее принцесса, — по женским меркам ты выглядишь как представительница древнего племени». В древние времена были и такие. Это были.

«Амелитка, — огрызнулась Тила, — мы отличаемся от них только тем, что не отвергаем мужчин». Но мы дали клятву не вступать в отношения с мужчинами, пока наши степи топчет враг. И мы принесем эту клятву, скрепленную кровью и памятью тех, кто погиб в бою!

Ильма даже отшатнулась от того, что Тила произнесла эти слова. Схватив девушку за руку, она притянула ее к себе и обняла за плечи.

— Спасибо тебе, девочка!» На глаза Ильмы навернулись слезы: «Я верю в твою преданность. Успокойся.

‘Я спокойна, — сказала Тила металлическим голосом и мягко отодвинулась от принцессы, — думаю, тебе стоит расслабиться, твой шатер теперь выдержит моих девочек и защитит твое спокойствие.

Она коротко шипнула, и из темноты появились пять фигур. Тила отдала короткий приказ. Стражники молча кивнули в ответ и направились в личные покои принцессы.

«Не бойся их», — сказала Тила, — «верь им».

— Спасибо, — Илма сбросила палатку и скрылась в своем чреве.

После смерти Терри грабежи караванов прекратились. Милладус был вне себя от радости! Но он, как всегда, торопился. Через месяц бесследно исчез большой караван, следовавший за городом. Ищейки, отправленные на его поиски, не смогли найти даже обломков. Более пятидесяти повозок и четыреста человек и лошадей словно растворились в воздухе.

Это был ощутимый удар не только по предстоящей кампании, которую Миллард планировал на начало весны, но и по его гордости. Амбициозный и дерзкий юноша яростно метался по коридорам и переходам замка, разбрасывая направо и налево подзатыльники и затрещины.

Но больше всего — бедным. Миллард приказал построить в своей спальне клетку размером с обычную собаку. Каждое утро он заталкивал туда бедную девушку и держал ее там до вечера. Чернокожая женщина тщетно молила хозяина о пощаде, но тот не слушал ее. Когда его терпение истощилось, садист схватил заранее приготовленную плеть и избил рабыню до полусмерти.

Оказавшись вечером в спальне, перед глазами Милларда предстала ужасная картина: темнокожая рабыня лежала на полу своей клетки, а ее голова была зафиксирована прутьями. Из ее открытого рта капала коричневая кровь, глаза были широко открыты.

— Охрана!» — в ярости крикнул хозяин.

Все охранники, находившиеся поблизости, бросились на его крик.

— Кто это сделал? — Ездил Милад.

Ответом было тяжелое молчание. Гвардейцы пожали плечами. Наконец, тот, что стоял у самой двери, постучав себя по плечу, сказал, что в комнате никого нет; он сам слышал легкий скрип и протяжный стон.

«Девушка покончила жизнь самоубийством, перевернув палками свой хребет», — уверенно заключил охранник.

— «Черт бы тебя побрал!» — проклинал хозяин, «чего ты стоишь? Немедленно удалите! Сожгите халат, разрежьте клетку и выбросьте ее! Бегите, ублюдки!

Следующие несколько дней Милад провел, обдумывая свою позицию. Не находя себе места, он бродил из комнаты в комнату, покидая парк, исчезая на верхних уровнях замка, который стал его тюрьмой. Молодой человек понимал, что бездействие для него равносильно смерти, но он не мог понять, что от него требуется, чтобы вырваться из ловушки, которую он построил собственными руками.

Несколько раз он звал своих верных людей, но никто из них не мог дать вразумительного совета. В течение многих лет службы они не могли или не хотели выражать свое мнение, опасаясь вспышки гнева, которая могла закончиться их собственной смертью.

Каждый день они докладывали ему о разграблении очередного каравана с оружием или продовольствием. Каждый день он устраивал интриги, проклиная тот день и время, когда он перебрался в эти земли. Но его положение ухудшилось, и власть, которую он завоевал, растаяла как дым.

День выдался солнечным и теплым. Маленькая рабыня в халате из грубого холста и черном фартуке накрыла стол для завтрака и скрылась в узкой дорожке, ведущей на кухню. Милад, с мрачным лицом, лениво сидел за столом. В этот момент в дверь постучали. Не успел хозяин открыть рот, как дверь с грохотом распахнулась, и в комнату вбежал грузный ребенок в дорожном плаще, до макушки заляпанном грязью.

— Поесть дадут, — не то попросишь, не то упрекнешь, сказал гость, откидываясь на стуле.

«Зачем ты пришел, Гирт?» Миллард даже не изменил позы.

«Я понял, — начал парень, — что у вас были трудности».

«У меня все идет хорошо», — спокойно ответил юноша.

«Не ошибись, дорогой брат», — Гирт рухнул в кресло и жалобно хрюкнул, — «Ты можешь, сколько влезет и сам».

— Чего вы хотите? — Миллард Лейси повернул голову.

— Я хочу помочь тебе, — уверенно сказал брат.

«Восточные земли», — нахально улыбнулся Гирт и добавил: «Для начала».

«Мне нужно подумать», — молодой человек медленно поднялся из-за стола, — «а сейчас я хочу поесть».

«Я никуда не пойду, — пробормотал парень, — я останусь здесь». Приказано приготовить для меня нормальные квартиры и принести завтрак на двоих. Я также был очень голоден.

— Таверна на три четверти, — сказал Миллард, — уходи, брат!»

Гирт нагло улыбнулся и, вместо того чтобы покинуть своего негостеприимного родственника, медленно поднялся со стула, готового вот-вот рухнуть, и начал мерить комнату широкими размашистыми шагами. Милад внимательно наблюдал за ним, затем хлопнул в ладоши.

В дверях снова появился маленький раб.

«Вторая поездка и завтрак на двоих», — приказал молодой человек.

«Да, хозяин», — поклонилась девушка и, подняв юбку, побежала на кухню, мелодично позвякивая цепочкой на ногах.

«А теперь ты можешь спокойно обсудить наши дела, — сказал Миллард с неожиданным дружелюбием, — тебе лучше сесть на другой стул, брат, а то этот скоро будет стоять на твоем трупе».

— Похоже, у Милларда тоже есть брат!»- Ури сидел на пеньке, ковыряя землю остатками кинжала.

— Откуда вы знаете? — Ильма посмотрела на солдата, глаза красные от бессонной ночи.

Сегодня она не могла уснуть. Всю ночь девушку мучили кошмары. Стоило ей на мгновение прикрыть глаза, как перед ее взором возникали ужасающие видения. Кровь, стоны, груды изуродованных тел.

— Что с тобой, принцесса? -Ури перестал улыбаться, -что-то случилось?

«Нет», — Ильма прислонилась спиной к грубо сколоченному столу, на котором лежала карта, — «предчувствия плохие». «Так откуда взялся этот брат нашей головы?

«Где я не знаю, — прорычал Ури, — но мой человек из замка Милада сообщил о его прибытии». Но это еще не самое худшее.

— Что еще? — Девушка насторожилась.

— Мой человек сказал, что вместе с нами прибыло относительно две тысячи солдат. Но они не вошли в город.

«Интересно, — крикнула Ильма в лоб, — надо разобраться». Пусть генерал, я сама разберусь.

— Просто будьте осторожны», — сказал Ури.

Девушка быстро вышла из пещеры. Спустившись в каморку, она позвала одного из охранников и попросила его срочно найти Тилу.

«Я слушаю, принцесса», — девушка была спокойна, но Илма заметила, как напряглись ее мышцы.

«Есть разговор», — вскоре ответила принцесса.

— Пойдемте», — она быстро направилась вверх по склону, приказав своему эскорту оставаться на месте.

Пройдя по узкому оврагу, они вскоре вышли на небольшое плато. Внизу бушевало море. Волны с силой накатывались на скалы, разрывая их и поднимая в воздух миллиарды брызг.

Тила сидела на плоском валуне.

— Я слышу вас, принцесса, — бесстрашно сказала она.

Ильма сообщила ей новости, которые услышал Ури. Тила задумалась на несколько мгновений, затем провела ногой по песку и нарисовала некое подобие карты местности.

— Вот, видишь, — тихо сказала девушка, — это черные камни. Здесь изображена городская стена с главными воротами. От них идет главная магистраль. С одной стороны он покрыт лесом, с другой — крутой берег реки. А здесь — глубокие овраги. Теперь они затоплены водой.

— Зачем ты мне все это рассказываешь? — Ильма не понимала.

Поторопись, — Тила поднял на нее свои большие серые глаза, — чтобы спрятать столько людей так, чтобы никто их не заметил, нужно хорошее укрытие и тайные подходы. «Нужно накормить солдат, принести шапку. Сколько еще? Несмотря на то, что овраг заполняется талой водой, спрятаться негде. Вот что я думаю. Я отправлю туда пять девушек. Они находят все. Думаю, к завтрашнему вечеру мы будем знать больше.

Весь день Ильма бродил по лагерю, словно потерялся. Ее не интересовали тренировки, ее раздражали девушки из ее личной охраны. Она даже не пришла на совет, который должен был состояться вечером.

— Что со мной происходит? — Принцесса задавала себе вопрос, но не могла найти ответа.

Вечером, когда скалы окутали сумерки, Ильма решила прогуляться к источнику. Она часто приходила сюда, когда на душе было неспокойно, и журчащая вода успокаивала девушку. Сидя на большом валуне, она вспоминала местные поля, по которым она скакала верхом на лошади со своими братьями и отцом, лес, куда они ходили на охоту, Лазурную Лазурь, названную так потому, что вода в ней всегда была чистой и прозрачной, с легким лазурным оттенком, это было ее любимое место для отдыха.

— Как давно это было!» — с грустью подумала Илма, а будет ли это когда-нибудь. Ее братья и отец погибли, друзья предали ее, но тем самым не спасли ей жизнь. Замок был разграблен и сожжен.

Подойдя к ручью, Ильма вдруг заметила тусклый свет от маленького факела, установленного среди камней. Девушка сидела на корточках за густым кустом дикого бриара и пыхтела. Раздался тихий шорох, и из небольшого озера, образовавшегося в углублении между камнями, появилась обнаженная женская фигура.

Присмотревшись, принцесса узнала рядом. Золотая воительница стояла на камне, медленно расчесывая свои густые локоны маленьким гребнем. Ее сильное стройное тело, слегка тронутое бронзовым загаром, теперь играло в лучах заходящего солнца.

Ильма восхищалась естественной красотой этой суровой девушки, на лице которой она еще не видела ни малейшей тени улыбки. Ее стройная фигура изящно склонялась при каждом движении, маленькая плотная грудь мерно вздымалась при каждом вздохе. Сильные стройные ноги, привыкшие к большим физическим нагрузкам, были слегка свешены, обнажая едва заметную пещерку, а тонкая полоска мягкого золотистого пестика усеивала его лобок.

— Не прячься, принцесса, — вдруг сказала Тила, повернув голову в сторону куста, — я давно тебя заметила, выходи, не бойся.

«Я не хотела тебя беспокоить», — медленно подошла Ильма, — «какая ты красивая, Тила».

«Спасибо, госпожа, — почтительно склонила она голову, — но ты тоже не уродлива».

«Простите мое любопытство, — принцесса на мгновение замешкалась, — я заметила у вас на плече какой-то рисунок». Что это значит?

«Кобра, готовая к нападению», — Златовласка повернулась, чтобы Ильма могла лучше рассмотреть татуировку, — «Мое имя, воплощенное в рисунке». У генерала, этой рыжей пантеры, есть черная со шрамом на щеке Миса — мышь.

— ‘Понял’, — принцесса провела пальцем по щекотке.

Тила слегка наклонилась, но не отстранилась. Наоборот, повернувшись, она нежно обняла Ильму за плечи и притянула к себе. Ее серые глаза расширились, губы слегка разошлись, обнажив ровные жемчужные зубы. Ее горячее дыхание достигло лица принцессы, согревая и расслабляя его.

Ильма вдруг почувствовала, как ее тело согревается мощными приливами, а низ живота маняще болел. Она выглядела неловко, но Тила теперь все понимала. Наклонившись к уху, она нежно коснулась мочки мокрыми губами и прошептала:

«Ваша палатка будет удобна для нас». Мы расстелим шкуры на полу.

— «Д-да, Тила», — ответила Ильма прерывающимся голосом, не в силах противостоять растущему желанию.

Охранник быстро оделся, и девушки, не говоря ни слова, направились в лагерь.

Сшитая из нескольких слоев плотной ткани, палатка прекрасно защищает от жары и холода. Лежащие на земляном полу еловые ветки, покрытые грубой гари, наполняли это непритязательное жилище лесными ароматами и удаляли лишнюю влагу. Напротив навеса, служившего дверным проемом, находилось небольшое возвышение, построенное из гладко продуваемых досок и покрытое шкурами маршей. Рядом стоял низкий столик из огромного дерева, вырезанного из ствола, а чуть в стороне — элегантное кресло, сплетенное из болотного тростника.

«Тебе удобно, — Тила прошлась по палатке, осматривая расставленную по углам посуду, — все как-то набросано». иногда я даже не могу найти нужную вещь.

«Моя служанка научила меня порядку в детстве», — мягко улыбнулась Ильма, глядя на подругу.

— У вас был раб? — Воин слегка приподнял тонкую бровь.

«Эта девушка никогда не была рабыней, — сказала принцесса, обидевшись, — она рано осиротела, и мой отец взял ее к нам в дом». Девушка была умной и трудолюбивой. Она многому меня научила. Мы подружились с ней.

— «Ах!» Тила покачала головой, «и что потом с ней случилось?

— Когда солдаты ворвались в замок, я сказал Грет, чтобы она спасалась через подземный ход. Но она отказалась оставить меня в покое. Мы были захвачены. Грета была очень красива, и солдаты решили поиграть с ней. Они увели мою служанку в чащу. Больше я ее не видел. Надеюсь, ей удалось сбежать.

Тила подошла к Ильме и положила руку ей на плечи. Их глаза встретились, и, не говоря ни слова, девушки слились в страстном горячем поцелуе. Их мягкие влажные языки переплетались, наполняя ее еще большим возбуждением, их руки скользили по телам друг друга, то сцепляясь, то ослабляя прикосновения, словно дразня молодые тела, напряженные от желания.

Принцесса, не в силах больше сдерживаться, распахнула рубашку. Тонкая ткань медленно сползала с ее округлых плеч и медленно опускалась на пол. Сиреневый плащ Тилы упал за ней с легким шелестом. Еще минута, и оба любовника стояли перед ней, обнаженные, за исключением туфель и ошейника, который принадлежал Ильме.

Не прекращая ласк, девушки опустились на пол и сплелись в горячих руках. Сильные руки Тилы, привыкшие хватать острие меча или держать лук, оказались нежными и мягкими. Ее пальцы скользили по бархатной коже Ильмы, едва касаясь ее чувствительных подушечек, заполняя девушку все больше и больше.

После «осмотра» спины рука скользнула под нее и легонько легла на податливую попку. Переместившись в сторону, пальцы проникли в заглотку, которая стала влажной от пота между двумя половинками, задержались там на мгновение, затем скользнули к отверстию и стали нежно поглаживать кожу, слегка надавливая на задний вход. Когда мышцы немного расслабились, Тила решительно ввела палец в проход и начала проталкивать его глубже круговыми движениями, чутко следя за реакцией подруги.

Илма тихо застонала от необычных ощущений, прижавшись попкой к руке партнера. Схватив ее за плечи, девушка опустила голову и захватила губами набухший сосок с груди подруги, которая вздымалась от возбуждения.

Тила откинула голову назад и выгнулась дугой, всем телом отдаваясь ласкам любовника. По ее мускулистому телу пробежала мелкая дрожь, и девушка издала придушенный стон, совсем как Волк из леса. Илма испуганно посмотрела на подругу, но Тила быстро прижала ее голову обратно к своей груди.

Принцесса снова начала поглаживать сосок, нежно покусывая его и втягивая в рот, дразня языком. Ее партнерша содрогнулась еще раз и под воздействием сильного оргазма заткнула рот, как рыба, брошенная в лед. Ее тело обмякло, мышцы расслабились, а глаза сжались в едва заметные щели. На ее губах заиграла счастливая улыбка.

Удовлетворенная тем, что ей удалось довести любовника до высшей точки, Ильма рухнула на пол. Ее пещера опустилась, но сладостное освобождение отступило. Тила открыла глаза и начала медленно выгибаться, как змея. Она перевернулась и легла на принцессу так, что ее голова оказалась между раздвинутых ног девушки, а низ живота — над лицом Ильмы.

Златовласка уперлась коленями в пол, нависая над партнером, раздвинула ноги еще шире и позволила своим губам опуститься на бутон во всей его красе. Лепестки плоти, почувствовав нежное прикосновение теплых влажных губ, раскрылись, и острый язычок Тилы проскользнул в щель, которая стала скользкой от смазки.

Ильма инстинктивно склонилась к этим ударам, и сама присоединилась к занятиям любовью, предложенным подругой. Взявшись руками за сильные бедра Тилы, она прижалась губами к розовому бугорку, выступающему из-под капюшона, и начала лизать его, чувствуя, как бугорок наслаждения становится все больше и больше. Не в силах сдержать себя оба любовника прижались губами друг к другу, наслаждаясь чуть слабым нектаром любви.

Их тела содрогались от возбуждения, оргазмы следовали один за другим, истощая все их силы и наполняя их новыми. И девушки снова стали одним целым, стонали и проливали слезы счастья до изнеможения.

Тила легла на спину и раскинула руки в стороны. Веер золотистых волос рассыпался по полу. Свет, отраженный от свечей, играл на ее прекрасном теле, блестевшем от пота. Как прекрасна и счастлива она была в тот момент! Руки раскинуты по бокам, волосы распущены, девушка была похожа на огромную гордую птицу, парящую над землей.

— Как ты прекрасна, Тила! восхищенно воскликнула Илма, приподнявшись на локте и глядя на свою подругу: «Я никогда не думала, что могу восхищаться женской красотой. Моя Тила! Моя богиня!

— Вы подарили мне сегодня счастье, — тихо ответила девушка, — как будто я побывала в садах блаженства.

Ты там была не одна, — Илма подошла к своей госпоже и положила голову ей на плечо.

Так их обнаружил часовой, который утром пришел в шатер принцессы, чтобы занять свой пост. Глядя на живописную картину, она осторожно закрыла занавеску и приняла свою обычную позу: ноги расставлены на ширину плеч, правая рука на рукояти кинжала, а в левой — копье с беличьим хвостом на конце, слегка отставленное в сторону.

Миллард колебался с кампанией, и в лагере Ильмы начались волнения. Стали ходить слухи, что их враг уже давно покинул городские стены и направился в северные районы.

Разведчики, посланные в ущелья, доложили, что обнаружили лишь небольшую часть армии Геерта. Основные силы были либо хорошо спрятаны где-то поблизости, либо отступили на значительное расстояние.

«А может, этой армии вообще не существует?». удивился Ури. «Может быть, это простая военная хитрость?

Но однажды, когда лагерь еще спал, Тила ворвалась в шатер Ильмы и грубо оттолкнула принцессу в сторону.

«В чем дело?» — воскликнула девушка, глядя на подругу непонимающими глазами.

— «Вставай!» «Тила бросила в нее одежду», — получил Ури срочные новости. Мы должны готовиться к битве!

— Какая битва? С кем? Илма села на диван и покачала головой.

Миллард вызывает нас на поединок, — глаза Тилы загорелись, как у дикой кошки.

— «Фу, — принцесса начала стягивать рубашку, путаясь в широких рукавах, — объясните, что это такое.

«Ури все тебе расскажет», — охранник выглянул из палатки и громко зашипел.

За этот час трое ее друзей выросли на ее глазах. Девушка быстро что-то сказала им, и воины исчезли. Ильма уже надевала сапоги, когда к ней подбежал Ури, резко откинув полог.

Его внешний вид был не самым лучшим: обычно застегнутый до конца и стянутый тугим ремнем кожаный панцирь торчал в разные стороны, как будто его владельца только что тщательно обыскали, бронзовый шлем съехал набок. Лицо солдата было красным и мокрым от пота. Глаза дико закатились.

«Миллард перфоманс», — задыхаясь, произнес Ури.

— «Спокойно!» — крикнула принцесса, — «Мы тоже пойдем. Только спокойно.

Миллард преграждает нам путь из лагеря, — сказал командир после нескольких вдохов. Мы в ловушке. Выходя из него, мы неизбежно столкнемся с его лучниками.

— Командир!» Тила поднял руку, требуя внимания, «Выход есть. Найдите своего подельника Землю, дайте ему два десятка крепких парней и оставьте его здесь. Они прикроют наше отступление. Не ввязывайтесь в драку, организуйте обвалы, камнепады. Это замедлит солдат Милларда, если им посчастливится войти в овраг. Мы обойдем лагерь утесников и зайдем в тыл вражеской армии.

«Болото будет мешать нам», — сказал Ури.

«Мои девушки нашли проход, — спокойно ответила Тила, — они проведут наших людей, а я с пятью всадниками останусь с принцессой. ‘ И я советую вам поторопиться.

Лагерь забурлил, как кипящий котел. Люди выбежали из хижин и землянок, надели одежду и оружие, привели своих коней, запрягли их и проверили крепость на рыльце. Женщины спешно собирали кухонную утварь, сворачивали одеяла, укладывали провизию в телеги. Все понимали, что никто не вернется в лагерь.

«Если мы победим, — говорили они, — то вернемся в город и в свои деревни.»

«Если мы умрем», — говорили другие, — «то некому будет вернуться».

Армия, растянувшись длинной цепью, медленно двинулась в овраг, ведомая десятью девушками, показывающими дорогу и оставляющими ориентиры для подрезания колонны. Вскоре лагерь опустел. Только два десятка воинов во главе с Лундой разбили лагерь на склонах гор, служивших воротами в лагерь. Медленно они обошли крутые склоны, проверяя камни, в изобилии лежащие на склоне, некоторые были сорваны, чтобы можно было легко и быстро бросить их на головы врага.

Сам командир забрался на высокое дерево. Далее, из-за густого навеса, была хорошо видна дорога, ведущая к лагерю. Ранее земля предупредила своих солдат, что в случае опасности Кайра крикнет дважды. Он даже продемонстрировал свое мастерство, что почти всех позабавило.

Тем временем Ури уже пробирался через болото. Девушки действительно нашли узкую тропинку, по которой мог пройти только один человек. Но это тоже было к счастью. Воины встали сзади другого и двинулись за проводником, держа своего коня под паломниками. Этот метод немного замедлил движение, но армия неумолимо шла вперед.

Тила подъехала к краю лески и привстала на стременах, осматривая местность. Перед маленьким отрядом лежало огромное поле. Трава уже успела выгореть на солнце, и кое-где виднелись красные пятна и проплешины.

«Милад не зря выбрал это место, — задумчиво сказала Ильма, — он уверен в своей армии, но не знает, с каким противником ему придется столкнуться». И здесь не было укрытий, в которых можно было бы спрятаться.

«Да, ты права, принцесса, — согласилась Тила, — редкий лес, все на виду». Я уверена, что он уже заметил нас.

Девушка указала в сторону, где Илма заметила несколько всадников, очевидно, тоже осматривавших поле предстоящей битвы. Они энергично размахивали руками, о чем-то споря. Из всей группы выделялся один высокий, гордо восседавший на отличном коне. Она медленно повернула голову вправо, затем влево, словно пытаясь вспомнить все повороты рельефа.

— «У меня руки чешутся!» — воскликнул один из стражников, — «Я просто хочу проткнуть мечом эту мразь!

— Держи свои руки при себе, Миса!» — прикрикнула на нее Тила, — «Скрученные нервы в бою — плохие попутчики.

«Да, Кобра», — почтительно поклонилась девушка, — «Твои слова верны, я приму это во внимание, когда буду показывать меч».

«Ури уже строит отряды в боевой порядок», — говорит Леон, высокая девушка с лохматыми волосами, похожими на гриву Лео.

«Давно пора», — заключила Тила.

— А где остальные охранники? — Ильма повернула голову.

«Все здесь», — успокоила ее подруга, — «держитесь на расстоянии, чтобы предупредить об опасности».

После короткого свистка она пнула лошадь пятками, и отряд направился к небольшому холму, где уже находились Ури и его командиры. Они оживленно закивали, размахивая руками и мечами, но замолчали при появлении принцессы.

— И что мы будем делать? — Ури спросил спокойно: «Армия Мирларда выстраивается на берегу. Тыл прикрывает овраг.

«По-моему, — усмехнулась Илма, — мы должны стоять перед лесом». Ту к местность более ровная.

Согласно кивку, Ури начал отдавать приказы. Вескови галопом поскакали во все стороны, и через несколько минут отряды начали выходить на поле, ощетинившись копьями, вилами и копьями. Они выстраивались в длинные шеренги, смыкая ряды и выпуская из рук свое простое оружие. Конные командиры тряслись за войска, выравнивая строй и подбадривая солдат.

Илма также решила сказать несколько слов. Выйдя из передней части строя, она подняла правую руку с обнаженным мечом и громко произнесла:

— Друзья! Сегодня решается наша судьба! Если мы будем дрожать и бегать, как кролики, люди будут относиться к нам с жалостью. Если мы не дрогнем, то покроемся славой! Многие из нас умрут, но сложат свои головы за счастье наших детей! Смело в бой, друзья! Я, принцесса Ильма Брок, с вами!

Дружный рев одобрения пронесся по армии. Солдаты потрясли своим оружием, демонстрируя решимость. На мрачных лицах сияли улыбки, плечи были расправлены, головы высоко подняты.

Внезапно все успокоилось. Не было даже разговора. Вся эта масса людей замерла в ожидании чего-то ужасного, но неизбежного. Глаза были устремлены вдаль, где слышался свет и звон металла.

«Похоже, началось», — Ури подошел к Ильме, — «Миллард выпустил пехоту в атаку», — проверил он.

Подтверждая его слова, на поле появились стройные ряды пеших легионеров в сверкающих на солнце шлемах. Фаланга появилась в ровном строю, выставив длинные копья с красными лентами, привязанными к наконечнику.

«Сосунки», — объяснила Тила, — «их задача — продержаться как можно дольше». Тем временем в бой вступала тяжелая кавалерия и боевые колесницы.

Когда до армии принцессы оставалось не более ста шагов, град стрел и дротиков внезапно обрушился на них, когда они продвигались вперед. Через несколько минут фаланга была остановлена и отрезана. Никто не мог подойти к линии, но никто не мог и повернуть назад. Снова наступило затишье.

Ури отдал команду, и войска восстановились. Небольшая группа воинов, вооруженных длинными шестами, вышла вперед. Выстроившись в ряд, они установили перед собой упоры, вырубили стволы деревьев и положили на них свое оружие. Илма недоверчиво посмотрела на это странное сооружение, но ничего не спросила.

Царство было размеренным. Гарнизон рос с каждой минутой, и вскоре за холмом показались колесницы, запряженные четверкой сильных лошадей. В дополнение к колеснице в повозке находился лучник. Он держал в руке большой арбалет, готовый к действию.

— Внимание!» Прозвучала команда.

Воины напряглись и присели на одно колено, опираясь копьями о землю. Илма понял, что атакующие колесницы уже не могут остановиться, иначе начнется сокрушение.

Ведомые лошади на полной скорости врезались в ограждения. Снова посыпались стрелы, поражая с завидной точностью арбалеты в колесницах и управляя лошадьми людей.

— «Хоп!» — раздался громовой возглас Ури.

Ильма даже рот открыла от удивления. Раздался громкий треск. Девушке показалось, что земля разверзлась. Это были механизмы, разработанные URI. Щиты выбивали толстые доски, способные выдержать тяжелую повозку, раскалывали борта, открывая глубокие траншеи, вырытые заранее.

Кавалерия последовала за колесницами, с дикими криками налетая на это неожиданное препятствие. Всадники, не успев сориентироваться, упали на дно глубоких рвов, усеянных острыми прутьями, сверху на них навалилась огромная масса разъяренных животных, яростно работавших копытами, ломая черепа и кости своих седоков. Те, кому удавалось преодолеть этот барьер, натыкались на копья, обнажались или погибали от стрел. Со всех сторон слышались стоны, мольбы о помощи и ржание всадников.

Илма закрыла глаза. Она вдруг вспомнила недавний сон. По странному необъяснимому стечению обстоятельств все произошло именно так, как девушка видела во сне. И страх внезапно охватил принцессу. Сжав голову руками, она была готова броситься бежать без оглядки, лишь бы вырваться из этого кошмара.

— Что с вами, госпожа? Она услышала обеспокоенный голос Тиля.

Как только она осознала это, она увидела плотный строй пехоты Милларда, движущийся вверх по колоннам, копья нацелены и сверкают в зените солнца, шлемы и панцири начищены до зеркального блеска.

Вперед вороного жеребца, ее злейшего врага шута. Принцесса с ужасом увидела зловещую улыбку на ее лице. Выхватив меч из ножен, Миллард что-то крикнула, и колонна стремительно двинулась в атаку.

Ури сумел восстановить свои силы и был готов нанести удар. Две армии, полные решимости и уверенные в своих силах, сошлись в кровопролитном бою. В течение некоторого времени успех не сопутствовал ни одной из сторон. Миллард метался среди своих воинов, выкрикивая проклятия и угрозы. Иногда он сам вступал в бой, но солдаты подталкивали своего предводителя и те бросались в очередную кровавую атаку.

Солнце пекло нещадно, но стороны не желали уступать победу. Они отошли, затем снова бросились вперед, перепрыгивая через тела убитых. Наблюдая со своего холма за ходом сражения, Ильма вскоре не могла различить, где сражаются ее люди и солдаты Милларда. Только Ури, изредка привставая на стременах седла своей кобылы, что-то быстро говорил, указывая на поле, и его помощники бросались в бой.

Сумерки начали сгущаться, но они не принесли долгожданной прохлады. Воздух, наполненный запахами темной крови и конского пота, стал вязким и тяжелым.

«Враг измотан», — объявил Ури, — «и скоро дрогнет».

Вдруг позади них раздался громкий свист. Охранники, сгруппировавшись, встали полукругом вокруг принцессы. Илма увидела огромную черную массу, приближающуюся к ним со стороны леса. Это были солдаты Гирта. Все забыли о них, и брат Милларда, воспользовавшись этим, обошел поле боя и напал на тыл, отрезав Ильму и ее людей на пути к отступлению.

— «Они окружают нас!» — кричала Тила, «убегай, принцесса! Мы замедлим их!

Завязалась яростная битва. Ури с небольшим отрядом бросился в атаку, стараясь задержать врага хотя бы надолго. Звенели мечи, свистели стрелы. Толстая стрела пролетела в сантиметрах от головы принцессы и пронзила дерево. Три девушки-охранницы бросились к группе солдат, которые пытались приблизиться к своей госпоже.

— Бегите, госпожа!» — кричала Тила, — «еще немного, и будет слишком поздно! Беги!

Найдя узкую щель, Ильма дала коня и помчалась по узкой едва различимой тропинке к зарослям папоротников. За ней следовали три всадника, прикрывая отступление. Но вскоре стук копыт их лошадей прекратился.

Оглядевшись, Ильма поняла, что осталась одна. Она хотела придержать лошадь, чтобы осмотреться, но в следующее мгновение большой камень, выпущенный Слингом, выбил ее из седла. Лошадь, почувствовав свободу, громко взревела и помчалась через заросли дикой розы и папоротника, оставив своего всадника в высокой траве.

Минимизировать. Начался мелкий дождь. Ильма открыла глаза. Голова гудела, плечо заныло. Перед моими глазами танцевали радужные зайчики. Девушка попыталась встать. Ее бок пронзила острая боль, заставившая ее вскрикнуть. Голова закружилась, и принцесса обессиленно упала в густые заросли Седжа.

Собрав последние силы, она поднялась, опираясь сильной рукой на большой плоский камень. Вокруг стояла звенящая тишина. Не было слышно даже стрекота цикад.

— Неужели битва закончилась? Ильма подумала про себя: «Ничего не слышно.

Оглядевшись, она увидела впереди небольшой холм и поползла к нему, надеясь оттуда осмотреть окрестности. В конце концов, кто-то должен был остаться в живых! Дойдя до холма, она присела на пень. По черному небу плыла огромная луна, сопровождаемая бесчисленными звездами. Огромное поле было усеяно телами погибших. В некоторых местах были слышны неясные звуки. Раненые солдаты звали на помощь. Но помочь им было некому.

Ильма грустно вздохнула и хотела встать, но коварная боль впилась ей в спину, и принцесса, потеряв сознание, кубарем скатилась в высокую траву.

Ирма мрачно следовала за лошадью, тянувшей телегу, нагруженную домашней утварью. Покидать возвышенные места всегда грустно. Но таков путь его народа. Основное правило гласит: больше одного оборота солнце не садится. Здесь могут находиться только пациенты и пожилые люди. Они не могут выдержать долгого пути и трудностей нового места. Только молодые и сильные могут справиться с этим. На протяжении многих сотен лет его предки следовали этим путем, и он решил выжить.

Небольшой караван, состоящий всего из трех повозок и фургона, служившего ночлегом от непогоды, медленно продвигался по тракту, украшенному проливными дождями. В этом году осень оказалась ранней и суровой. Очевидно, что зима будет холодной и снежной. Чтобы порыбачить, нам придется попотеть на чертовом льду. Но пушных зверей будет много. А это значит, что с наступлением теплых дней вы можете поменять много еды и жесткую одежду на хорошую меховую ткань.

Затем Ирма приедет в фургоне Маары, чтобы сделать ее своей женой. Она уже ждала его. Мужчина увидел, что его любовник смотрит на него, его глаза потускнели. Ее отец был суровым человеком, но он также хотел, чтобы его последняя дочь уехала с человеком, который сможет о ней позаботиться.

Сонная голова Лима, младшего брата Ирмы, высунулась из фургона. Молодой человек вертел черепом, как тыквой, и нехотя оторвался от земли. Теперь настала его очередь следовать за караваном. Но старший брат не отступал.

— Ты мне не веришь? — спросил Лим со злобной улыбкой.

«Не верю, — согласился брат, — ты же сам знаешь». Кто чуть не упустил Волкова два дня назад? Кто не видел яму, в которую впоследствии упал залив?

«Я думал», — попытался извиниться молодой человек.

«Подумай, — вклинилась Ирма, — а пока присмотри за лошадьми».

Из фургона, хрюкая и отплевываясь, выполз старый Бродо, почитаемый отец семейства. Он еще держался, но уже чувствовал, что каждый год может стать для него последним. Соответственно, он ругался и лез на всю схватку с одиночными тройками, доказывая, что он все еще силен.

Оглядевшись по сторонам, Бродо наклонился в заросли Иняка, чтобы облегчить нужду. Братья, заметив отца, притихли и теперь шли за телегами в гордом молчании. Все они уже устали от постоянных стычек, за которые отец не раз обещал хорошенько всыпать обоим, не разбирая, кто прав, а кто виноват.

«Мы ночуем здесь, — объявил Бродо, — скажи Фэйр, чтобы начинала готовить ужин, а ты скажи сестре, чтобы принесла фрукты и залила их кипятком». Смотри, сейчас куст будет качать.

Тележки были расставлены по кругу с фургоном, установленным в центре. Лошади встали и, вскрикнув, опустили их на сочную траву. Фаэра, молодая девушка, расправив платье, сшитое из лоскутов, повязала фартук с широкой подкладкой и стала суетиться вокруг огромного котла.

Она вошла в семью Бродо в прошлом году, когда они зимовали на «ручьях». Ирм, охотясь на лис, нашел в наспех вырытой землянке девушку, свернувшуюся калачиком. Она почти не двигалась, изнемогая от холода и голода. Мужчина отвез ее домой, чем вызвал недовольство родственников. Поставки еды закончились, а потом еще один рот.

Но Бродо в какой-то момент решил эту мясорубку, хлопнув кулаком по столу.

— Кто ты, девочка? — Он спросил, когда она пришла в себя.

«Фаэра», — ответила девушка, — «я убежала от хозяина».

— Кто является вашим владельцем?

— Миллрайт Фасто. Я была его рабыней. Она крутила мельницу его мельницы.

Бродо надолго задумался. Миллер Фасто знал всех в округе. И всем не нравились его жадность и грубость. Но никто не знал, что у Фасто есть раб. Сам он никому ничего не сказал, но девушку из дома не выпустил.

Подумав, он снова хлопнул кулаком по столу, призывая к вниманию, и объявил, что Фейра останется с ними. Пусть живет и помогает по хозяйству. Но оставайся рабом. Это было то, с чем все согласились.

Девушка не боялась работы, выполняла ее быстро и добросовестно. Она была тихой, ни с кем не спорила и вскоре стала всеобщей любимицей. Кроме того, Фейра прекрасно пела, и люди часто звали ее на семейные праздники. Бродо не возражал. А когда пришло время двигаться дальше, он, не раздумывая, посадил ее в фургон.

Как только Лим захотел прикоснуться к девушке, оскорбить и укусить — еще большая надежность. А однажды, когда он ждал, пока рабыня пойдет в сарай, он напал на нее и попытался изнасиловать. К счастью, Ирм все это видел и тщательно оставил брата с плетью, а вечером нажаловался отцу. Во время своего трюка Лим был лишен права сидеть за одним столом со всей семьей, а из того, что оставалось от трапезы, была съедена целая луна.

Он быстро подружился со старшей дочерью Амме, Фаэрой. Вместе они ходили в лес собирать ягоды и грибы, вместе ухаживали за скотом. Амма пыталась помочь девочке, чем могла.

Когда зимовка закончилась, вся семья Бродо подошла к Голубому водопаду, где они остались надолго. Мужчины срезали хороший дом, девушки поселились в одной комнате. Часто по ночам раб рассказывал Амме о своей далекой родине, где никогда не бывает зимы, где люди имеют темную кожу и носят красивые одежды, где в лесах водятся диковинные птицы и животные.

Молодая госпожа слушала рабыню с открытым ртом, а однажды пообещала, что попросит отца и братьев отпустить ее в родные места.

«Мне незачем туда идти», — грустно ответила Фейра, — «меня там никто не ждет».

— Почему? — Девушка не понимала.

«Там, на родине, рабский ошейник сначала одевал меня, — рассказывала она, — когда мои родители умерли, сестра продала меня богатому купцу, он взял меня с собой, а потом продал Миллу, потому что я не доставляла ему удовольствия в постели.

«Этот мельник также заставил тебя переспать с ним?».

«Женщинам Фасто было все равно, — сказал раб, — он был голый, и он приковал меня к валу, который вращал мельницу». Я извивался на этом валу с утра до вечера. А иногда и ночью, если было много зерна. А Фасто стоял рядом и бил меня плетью. Пару раз я падал без сил, но он поднимал меня и снова бил.

— И как вам удалось сбежать? — спросила Ама, — потому что ты не был ни тем, ни другим.

«После того, как Фасто получил много денег, — неловко улыбнулась Фаэра, — он устроил дома вечеринку с друзьями». Они много пили, и Миллер хвастался, что у него есть кое-что для них, если они заплатят ему золотом. Всю ночь его гости насиловали меня, заставляя делать всякие гадости. А утром они уснули. Мой хозяин уже давно спал, поэтому некому было посадить меня на цепь. Я быстро оделся и убежал, но заблудился в лесу. Было очень холодно и очень снежно. Я упал в яму, где меня нашел брат Ирма. Пусть боги защитят его от невзгод!

В котле он весело зевал, распространяя по полю запахи вареного мяса и овощей. Семья собирается вокруг огня и с аппетитом разгружается от Phaera, The feeding.

Закончив трапезу, девушки собрали посуду и понесли ее мыть к протекавшему неподалеку ручью. Ама, глядя на прекрасный цветок, отстала. Вдруг в самом потоке раздался громкий крик раба. Девушка и мужчины бросились туда, бросив свои кружки с роническим чаем.

Фейра стояла возле ствола большой сосны, сцепив руки и глядя на большой куст орешника, шепча молитву с потупленными глазами.

— В чем дело? — Бродо сорвал халат с сундука и отряхнулся.

«Т-т-ам», — бледная от страха Фаэра ткнула пальцем в заросли.

— Что там? — Ирма раздвинула ветви и замерла, словно проглотив пари.

— Ну, что там? — крикнул Бродо.

«Отец, — сказал мужчина поникшим голосом, — там мертвец». Женщина. Вся в лохмотьях и кольчуге, но на поясе у нее висел меч.

— О чем ты говоришь!» — рявкнул старик.

Отпустив раба, он смело шагнул в чащу. Раздвинув ветки, он замер, схватившись за голову. Обращаясь к богам, прося у них прощения и выражая надежду на защиту, Бродо присел на корточки и уставился в землю.

Держа свою огромную грубую руку, он положил ее на лежащую в траве девушку.

«Еще жив, — сказал старик, — ну, что будем делать?»

«Она все равно умрет», — вырвалось у Лима, он слегка улыбнулся, — «Зачем с ней возиться?».

— Закрой свой рот!» — прикрикнул на него отец, — «или ты хочешь снова убрать со стола лом? Принеси старое одеяло! И живой, шут!

Аккуратно положив девушку на расстеленную ткань, братья во главе с Бродо отнесли ее в свой лагерь и положили на телегу. Ама и Фейра стянули с нее грязную рваную одежду и тщательно обтерли тело влажной тряпкой. Ирма осмотрела воротник и отозвала отца в сторону.

«Кажется, я знаю, кто эта девушка», — сказал он шепотом.

— Ну, и кто? — Старик усмехнулся.

— ‘Помните, весной к нам приходил человек? — Мужчина начал: «Ну, в виде гвардейца с наклонным шрамом на лбу?

«А, вспомнил, — обрадовался Бродо, — и что?»

-Он сказал, что принцесса Севера собирает армию для борьбы с каким-то человеком, который захватывает наши земли. Помнишь?

«Никто не забирал наши земли», — оборвал сына отец.

«Ну, не наши», — отмахнулась от него Ирма, — «Какая разница?». Так он описал эту принцессу и сказал об ошейнике. И он также сказал, что эта принцесса сама была рабыней этого человека. Затем она убежала и поклялась, что этот обруч не снимется с ее шеи, пока на земле не останется ни одного раба. За это рабы провозгласили ее своей королевой.

«И я посмеялся над ним, — усмехнулся Бродо, — сказал тогда, что этот сумасшедший должен носить скобу до самой смерти».

— Точно!» — мужчина похлопал отца по плечу, — «так вот оно что!

— Хозяин!» — Фейра подбежала к мужчинам — «Хозяин! Идите скорее! Она пришла в себя. Мы катались на ней с розовыми бедрами.

Все бросились к тележке. Девушка лежала с широко раскрытыми глазами и бесшумно шевелила губами. Бродо, склонившись над ней, пытался понять хотя бы слово, но ничего не мог разобрать. Подоткнув одеяло, он погладил ее по голове так нежно, как только мог, и отошел в сторону.

«Отец, — дернул старик за рукав Аму, — давай возьмем ее с собой!» По-человечески не получится, если мы его бросим. Мы с Ферой вышли. Принцесса она или простая рабыня, сейчас не так важно. Ей нужна наша помощь. Вы сами сказали, что люди должны помочь. Боги подсчитают это.

— А если они будут его искать? «Lim ascend», мы не все будем прощаться.

— Заткнись, — Ирма отточила громкую пощечину брату, — как отец решит, так и будет!

Зима, как сказал Ирм, пришла рано. Замерзшие лужи по утрам были все более заметны, а вся зелень с деревьев уже вымерзла, голые скелеты покрылись тонкой коркой льда. Озеро еще не сошло со льда, и братья спешили наловить как можно больше рыбы, которую Амма и Фейра чистили, разделывали и вялили.

Ильма отбросила три полнолуния, но ее сильное тело поможет ей преодолеть любые трудности. Когда выпал первый снег, она встала с постели и вскоре с большой охотой присоединилась к девочкам и включилась в работу по дому. Принцесса быстро освоила простые женские обязанности и помогала девочкам по хозяйству.

Бродо был в восторге от своего нового помощника, а Ирм даже стал меньше думать о Мааре и больше времени уделять Ильме. Только Лим шел мрачнее тучи и все время что-то бормотал. И когда отец и его старший сын пошли в лес за пушистым зверьком, ни за что, ни про что, ни про что, они вдруг налетели на Фейру и ударили ее.

Девочка упала в снег, выронив кувшин с молоком, который приплыл в дом из сарая. Юноша раскраснелся от гнева и начал кричать, угрожая кнутом развязать неудобного раба.

— «Дракен!» — кричал он, — «Когда его отца и брата нет дома, я — хозяин, и волен наказывать, как и за что захочу!

— Оставьте ее в покое!» — внезапно раздался голос.

Лим обернулся. Илма стояла перед ним с кнутом в руке. Позади него, спрятавшись за его спиной, стояла дрожащая от страха Амма.

— Кто вы? — Тот поднялся: «Сейчас я разберусь с рабыней, а потом возьму тебя!

— Только тронь Фейру!» — грозно сказала принцесса, размахивая хлыстом, — «Я спущу с тебя всю твою грязную кожу!

Лим, не сдержавшись, бросился на девушку, но хлыст просвистел в воздухе, и юноша покатился по земле, зажимая лицо. Ильма ударила по спине и ногам несостоявшегося владельца, заставив его кататься в грязи и выть от боли.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы Маара не вступилась за своего брата. Вечером, когда Бродо и Ирма вернулись домой, она рассказала о случившемся.

«Иди ко мне, ублюдок!» — прорычал старик.

Лим на негнущихся ногах стоял перед своим отцом. Он выглядел очень несчастным. Бродо, бросив взгляд на Фейру и сидящую рядом с ней Ильму, медленно встал и подошел к стене, где висела та самая больная плеть.

«Ты получил свое сегодня, — сказал он с усмешкой, — но с этого момента, если ты еще раз заговоришь о том, кто в доме Хозяин, я сам потеряю тебя при всех». А теперь убирайся из дома. Вы будете спать и есть со свиньями. Вот вам и место. Уходи!

С тех пор Лим стал тише в воде и старается не попадаться на глаза Ильме и Фейре. Он забился в дальний угол, когда один из них вошел в коралл, и не вылезал из своего укрытия, пока не остался один.

Однажды долгим зимним вечером вся семья сидела дома у печки. За окнами бушевала метель с густым снегом. Вдруг в дверь постучали. Амма, отложив вязание, пошла ответить.

— Если это Лим, — пробормотал отец, — пусть сидит в холле. Я не хочу его видеть.

Отец, — поспешно вернулась в дом девушка, — там Глем, местный старейшина, он хочет поговорить с тобой.

— Пусть войдет, — разрешил Бродо.

Сток, не будучи стариком, весь такой, занесенный снегом, вошел в избу. Его длинные седые волосы и жидкая борода были покрыты ледяной коркой. Казалось, он провел на холоде больше часа и основательно продрог.

Дрожа и сбрасывая с себя овчину, Глем сел ближе к огню. Илма протянула гостье кружку горячего вина, чтобы согреть ее. Глотнув напитка, лидер несколько раз кашлянул и уставился на Брото немигающими глазами.

— «Что я предоставил, дорогой Глем, — сдержанно спросил старик.

— Que. ‘У тебя хорошие рабыни, — начал он, — я бы купил их за волосы на нижнем белье. «

«Я не торгую рабами, — вклинился Бродо, — если вы пришли за этим, то разговора не будет». Выпейте вина и уходите.

— «Что…» Глем кашлянул, «-Нет, Бродо. Я пришел не за этим.

«Тогда не тяни», — посоветовал хозяин дома.

«Не торопись, Бродо, — пожилой мужчина медленно потягивал вино, — здесь человек». Я был на озере, проверял лодки. Вы знаете, хоть и зима, но ваша экономика.

— Какой другой мужчина? — Старик был настороже.

«Ну, да, высокий, сильный, — Глем развел руками, — он шел по берегу». Я подумал, что он хотел что-то украсть. Он появился, спросил, что нужно. И он достал из своей груди пакет и протянул его мне.

— И что? — Бродо начал злиться.

«А потом он спрашивает, — продолжал вождь, — есть ли в моей деревне девушка с нижним бельем и большими серыми глазами?» И бронзовый ошейник надел. Ну, я говорю, есть один. Она — рабыня уважаемого человека. А как позвонить, не подскажете? Я не знаю, — говорю я. Но красота. Затем, говорит он, пойди к этому человеку и передай, что я хочу поговорить с этим рабом. У меня к ней вопрос. Расскажите мне, говорят они, новости из URI. Она поймет.

— От кого? — Ильма, казалось, была брошена в кресло.

— ‘Смотри!’ — усмехнулся Глемм, — ‘Я вижу, она знает, кто такой этот Ури!

‘О, подождите, отец, — вмешалась Ирма, — может, это вовсе не друг, а враг. Пойду посмотрю, кто это.

«Он все еще передал это, — лидер пошарил в кармане и передал что-то Бродо, — говорит, что эта девушка должна все узнать».

Ильма прошиб холодный пот. Конечно, она поняла. Это было кольцо ее подруги. Но Тила никогда не стреляла из него. Она сказала, что кольцо стало ей мало и вросло в палец. Девушка содрогнулась при мысли, что ее верный страж мертв.

Дрожащими руками она взяла кольцо.

— Ну, что вы можете сказать? — Бродо спросил: «Знаю ли я эту маленькую вещь?

— Да, хозяин, — ответила принцесса, глотая слезы.

«Возможно, этот человек вам знаком?» — насмешливо улыбнулся он, вскидывая голову.

— «Возможно, знак, господин», — неуверенно ответила Ильма, — «Я простила глупого раба, но ты описал его так».

«А ты пойди и посмотри сам, — предложил Глем, — он там, на берегу».

«Да, да», — начала собирать себя девушка, — «я пойду».

«Мы вместе, — вскочила со своего места Ирма, — метель на дворе», а потом ищи тебя.

— «Э, нет!» — пронеслось в задиристой голове — этот человек пригласил девушку к себе.

«Я сказал, что мы пойдем вместе!» Ирма зарычала.

— «Круто!» — осадил его отец, — «недалеко отсюда. Девушка придет одна.

Илма поспешно натянула сапоги на подбитые медвежьей шкурой ноги, набросила на плечи короткую шубу и прыгнула в полог. Шеф собирался последовать за ней, но Бродо преградил ей путь.

«Сидите здесь, пока она не вернется», — сказал он твердым голосом.

В небе появилась метель — молодой серп, окруженный яркими звездами. Мороз схватил его за уши, прижал нос и щеки. Но Ильма уже ничего не замечала. Она бросилась по заснеженной тропинке к причалу, где ее ждал человек, который мог рассказать ей, что случилось с ее друзьями. Девушка надеялась услышать объяснение, как кольцо оказалось у него.

«Неужели Тила мертва!» — думала принцесса, и мрачные мысли сжимали ее сердце: «А что, если она и ее «сестры» попали в лапы Милларда?».

На берегу было тихо. Только дно перевернутых баркасов и шлюпок пылало на белом снегу. Девушка остановилась, чтобы перевести дух. Вдруг что-то твердое и тяжелое ударило ее по голове. В глазах потемнело, и Ильма медленно начала оседать на снег. Чьи-то руки схватили ее, накинули на голову толстый мешок и понесли. Последнее, что услышала принцесса перед тем, как потерять сознание, был знакомый голос боли. Голос человека, которого она ненавидела до дрожи в висках. Да, она слышала голос Милларда.

-Ильма-а. -Ирма прислушалась к пустоте от Фроста, — где ты.

Но ответом ему было лишь долгое эхо. Глаза мужчины вглядывались в белую равнину, заглядывали под перевернутые лодочные домики, но девушки нигде не было. Бродо тоже пошел вдоль берега, осматривая следы.

— Хозяин, — крикнула Фаэра, присев на корточки, — не ищи ее, она осталась позади.

— Как она ушла? Где? — Голос Ирмы дрожал от возмущения: «Почему? Мы так добры к ней. К ней.

— Сани, — раб ткнул пальцем в еще более глубокий след на снегу.

Они шли домой в полном молчании. Только Фейра всхлипывала и прятала лицо в толстых вязаных перчатках. Не слыша этих рыданий, Бродо обнял девушку за плечи, пытаясь успокоить ее. Рабыня успокоилась, но, вернувшись домой, разрыдалась на плече Амы.

На следующее утро только рассвело, и Фейра бросилась к ногам Бродо, молясь, чтобы он отпустил ее на поиски Ильмы. Старик долго молчал, но в конце концов, как всегда, стукнул кулаком по столу и твердо сказал:

— Вот в чем дело, Фейра! Я никогда не считал тебя своей собственностью. Поэтому сейчас я сниму с тебя ошейник и сделаю так, как ты знаешь. Не держите нас в обиде.

— Что ты делаешь? — Девушка бросилась целовать старику руку: «Я видела только хорошее, хозяин тебя!

«Ты мне больше не принадлежишь, — ответил Бродо, — ищи своего друга». Но помни, если будет трудно, ты всегда можешь вернуться. Я приму тебя как родную дочь.

День был тихим и солнечным. На Фаере было новое шерстяное платье, которое ей подарила Амма, теплые сапоги из бобрового меха и пальто, недавно сшитое из шкуры рыси. Прощаясь, она накинула на плечи узел с едой, прижала к груди кошелек с несколькими золотыми монетами и ушла. На опушке леса девушка повернула. На пороге хижины никого не было. Бродо и его дети занимались повседневными заботами.

Фейра глубоко вздохнула и быстро пошла по тропинке. Что ждет ее там, впереди, за густыми лесами и бескрайними полями? Но она верила, что ее друг найдется, как бы далеко он ни был.

Ильма открыла глаза. Моя голова немного болела от удара. Девушка хотела почувствовать, был ли удар, но поняла, что не может этого сделать. Подняв голову, она обнаружила, что вместо одежды, лежащей прямо на стуле, на нее надет узкий мешок из толстой кожи, закрывающий все тело от пяток до шеи. Кроме того, она была туго обмотана широкой кожаной сбруей, а в рот ей засунули большой тряпичный гафель, который нельзя было вытолкнуть из-за тугой полосы ткани, намотанной на нижнюю часть лица.

— «Ты все-таки нашел меня, ублюдок», — с горечью подумала принцесса, и ей вдруг стало страшно.

Она лежала на узкой деревянной кровати без матраса. Рядом стоял простой деревенский стул, на спинке которого висела ее одежда, только вся изорванная. В комнате никого не было, только свеча одиноко светила в бронзовом подсвечнике, стоявшем на столе.

Была глубокая ночь. Девушка поняла это по черному окну. И поэтому им не удалось завести ее очень далеко. И что? На поиски ушло бы еще много времени, если бы Брото и сыновья вообще собирались ее искать.

За дверью послышался шум, и в комнату вошел Миллард. Его лицо раскраснелось от холода и сияло от удовольствия, на плечах белел свежий снег. Бросив шубу прямо на пол, он бросил насмешливый взгляд на пленника, и его глаза вспыхнули знакомым злобным огнем.

— «Ну, что, сука!» — вскричал молодой человек, — «Я вижу, кто у нее в руках?

Не желая угождать этому каннибалу с отвратительным мнением, Ильма отвернулась к стене. Но Милад был другого мнения. Подскочив к девушке, он схватил ее за подбородок и направил на себя.

— «Смотри на меня, рабыня!» — крикнул он, несколько раз ударив принцессу по щекам, — «Выполняй приказы, дрянь! Я ваш господин, а вы ничтожные, рабские отпрыски!

Он кричал, не умолкая, и царапал когтями свое лицо до крови. Ильма начала задыхаться, и Миллард сорвал повязку с ее лица и с силой выдернул пробку.

Стало легче, и девушка вздохнула полной грудью. Переведя дух, она с улыбкой посмотрела на молодого человека. Он поймал ее взгляд, но ничего не сказал. Подойдя к столу, он налил себе полный бокал вина и выпил одним глотком.

— Хотите? — Как ни в чем не бывало, он спросил Ильма: «Вино хорошее, только холодное.

— Нет, спасибо, — ответила принцесса, не теряя достоинства.

Ты забыл добавить слово «Господь», — с улыбкой сказал Милад.

Я ответила так, как считала нужным, — спокойно ответила девушка, стараясь говорить спокойно.

— Ты здесь? — Молодой человек хмыкнул и пошел к двери: «Мне доктора!

В дверях появился пожилой мужчина и вежливо поклонился. Бросив на него хмурый взгляд, Миллард кивнул Илме:

— Мы тут немного поссорились. Посмотри, что у него есть.

«Слушаюсь, мой господин», — старик снова поклонился и мелкими шажками направился к пленнику.

Осмотрев ее лицо и вытерев кровь, он сказал, что все в порядке, и быстро вышел из комнаты.

«Мы приземлимся утром», — Миллард откинулся в кресле, — «твой рот снова будет закрыт, так что если ты хочешь мне что-то сказать, сейчас самое время».

«Мне ничего не нужно», — Ильма отвернулась к стене.

— «Как знаешь, — пожал плечами молодой человек, — тогда просто послушай меня». Ты проиграл. Это был факт. Вы можете спорить, приводить любые аргументы, но я вас победил. Ты снова мой раб. Правда, недолго.

— Ты продашь меня барду? — Девушка сдалась.

«Обязуюсь», — ответил Миллард со злобной улыбкой, — «как дочь короля, ты мне больше не нужна живой». Но, если я казню тебя, то исчезнут те люди, которых ты «короновал» и которым ты до сих пор молишься. Поэтому для меня будет лучше и спокойнее, если ты умрешь.

«Интересно», — девушка сделала мечтательное лицо, — «Какое представление приготовили мне?». Зная, что ты монстр и садист, я не вижу легкой смерти.

«Я догадался, — молодой человек осушил еще один стакан, — ты раб». А беглых рабов казнят определенным образом — делают ставку. Но вид, обещаю вам, будет превосходным. А сейчас я советую вам поспать несколько часов. Дорога длинная. Вам понадобятся силы.

Повозка быстро катилась по натоптанной тысячами ног и копыт дороге. Ветер трепал полог, но холод не ощущался. Снежные пустоши и реки, скованные льдом, остались далеко позади, сменившись хвойными лесами и черными оттаявшими полями. Унылая картина зимы была средней. Но в этом суровом пейзаже была своя красота.

Вместе с Ильмой в фургоне находились двое военнослужащих. В их обязанности входило следить за пленницей, кормить ее, помогать облегчить нужду. Девушки были настолько молчаливы, что принцесса подумала, что для этой цели они обрезали себе языки. Но, услышав их тихий разговор, она поняла, что ошиблась.

Сама рабыня не могла говорить. На всем пути ее рот был надежно закрыт и обернут широкой полосой грубой ткани. Тряпку вытаскивали только во время кормления и вешали на перекладину сушиться, но после очередного кормления ее снова заталкивали в покорно открытый рот и сворачивали повязку.

Милад и его люди ехали рядом с повозкой, охраняя свой груз от посторонних глаз и обеспечивая безостановочное движение. Время от времени один из них подходил ближе и заглядывал под навес. Рабы, моргая глазами, развернули пленников и показали, что все в порядке. Кивнув в знак удовлетворения, мужчина ушел и занял свое место в строю.

Место для ночлега было выбрано тщательно. Миллард не хотел останавливаться на краю леса. Очевидно, он боялся разбойников, которые нападали на караваны, чтобы ограбить мирных торговцев. Их не интересовали шелка и тарелки. Налетчики довольствовались едой и вином. Ну, а если по какой-то причине молодые девушки оказались в караване, то радости их не было предела, будь то рабыни или свободные граждане.

Вопреки рабским правилам, они не заставляли меня готовить еду. Она была обручена с грузным лицом ребенка, заросшего густой рыжей бородой и злыми бесцветными глазами. Он развел костер и подвесил над ним огромный котел с водой. Вынув из телеги все необходимое, этот крупный мужчина начал так ловко работать ножом, что Ильма вздрогнула при виде его. Вскоре от котла начал распространяться аппетитный запах, и вся компания, включая рабов и принцессу, сидящую в мешке, расселась вокруг огня.

Чернокожие «няньки» привязали своих подопечных к рулю и освободили им рты. Сидя по обе стороны, они взяли по огромной миске варева и не менее огромные ложки. Еда была вкусной, но Ильма ела через силу, только чтобы эти охранники не протыкали ее своими острыми локтями и не били ложками по лбу.

Миллард не вписывался в дела слуг, и в начале путешествия под страхом смерти запретил всякие шутки и смех. Однажды, остановившись, он оставил плеть на мужчине только за то, что тот помог одному из рабов забраться в фургон. С тех пор и до самого конца путешествия этот солдат держался на расстоянии и даже боялся смотреть на чернокожих женщин.

После еды рабыни вытряхивали Ильму из мешка, предварительно заткнув рот кляпом, и вели в лес или кусты, где позволяли девушке сидеть и испражняться. За ними следовали два стражника, державшие свои мечи наготове на случай непредвиденных обстоятельств.

Вернувшись к вагону, девушки снова затолкали пленника в мешок, затащили его в вагон и привязали к крюкам, бьющим по полу, почти полностью обездвижив его. Поговорив немного о чем-то на непонятном ильме-наринии, девушки скинули с себя платья и стали страстно обниматься и целоваться, похлопывая друг друга по тонким попочкам.

И тогда начался настоящий пир плоти. Девушки, разомлевшие до предела, влезли в «джек-офф» и начали неистово ласкать друг друга языками. Они сражались и колотили так сильно, что иногда снаружи слышались крики солдат, мешавшие им спать. Несколько минут рабыни молчали, злобно смеясь, но потом все началось снова.

Однажды влюбленные, ненадолго оторвавшись от своего занятия, решили проверить, чем занимается их подопечный. Заметив, что Илма наблюдает за ними, один из рабов схватил ее фартук и покачал головой в сторону девушки. В нос принцессе сразу ударил одуряющий кислый запах женской мочи и гнилых овощей. Чернокожая женщина, онемевшим коленом прижав пленника к себе, что-то пробормотала и снова забралась к своей подруге.

Владыки успокоились только к утру, но и тогда они не отпустили голову несчастной принцессы. Только когда пришло время завтрака, они забрали у нее задушенную тряпку. После этого случая Ильма отклонялась каждый раз, когда служанки начинали облизывать себя.

Отряд находился в пути уже целую неделю. Миллард был прав, когда говорил, что это потребует больших усилий. Илма была еще более измучена, чем в первый раз, когда ее прогнали на солнце вместе с другими девочками. Его тело болело от неподвижного лежания и зудело от кожаной сумки и грязи, руки онемели, голова кружилась от постоянной тряски.

Однажды вечером она услышала, как один из солдат, прислонившись к стволу дерева, сказал своему товарищу:

— О чем вы грустите? Завтра мы будем дома. Я слышал, что владелец собирается отдохнуть несколько дней.

«Было бы неплохо, — горько усмехнулся юноша, — я уже ездил на кукурузе с седлом на заднице, черт бы побрал эту принцессу.» Бежать за ней в лес, сидеть в снегу целый день. Слава богам, поймали.

— Хватит бубнить!» — прикрикнул на него старший, — «Я говорю, мы будем в городе до наступления ночи. Давай, топай! Вы должны отстаивать право на публикацию.

Мужчина пробормотал что-то недовольное и медленно пошел к своему месту. Илме вдруг стало грустно. Она не испытывала страха и уже давно была готова к смерти. Она сожалела, что прожила так мало и ничего не успела сделать. И как она хотела, чтобы люди стали свободными, никто не носил цепей и не катал спины перед ухмыляющимся Хозяином, а он, стоя над ней, бил и пускал слюни, наблюдая за мучениями и слезами.

Девушка отвернулась к стене, чтобы эти две черные шлюхи не видели ее слез.

«Этот переход скоро закончится», — подумала она. — Покиньте промозглую, вонючую камеру в замке Милларда, пусть он использует тяжелые цепи, которыми она будет прикована к стене, чтобы не дать ей сбежать. Пусть смерть. Только и только раньше.

С этими мыслями принцесса заснула. Она не слышала стонов девушек-рабынь в любовном экстазе, как Миллард, заглянув в фургон, возможно, впервые за все путешествие, непристойно рычал на кишащий клубок черных тел, и огревал девушек своей грудой, а они выли от боли и досады. Ильма спала, и вдруг увидела во сне свою подругу. Тила сидела на камне, что-то рисовала на песке, а рядом с ней сидела маленькая девочка с очень знакомым лицом и что-то говорила.

— Где я ее видела?» — подумала принцесса.

Но как бы она ни напрягала свою память, она не могла вспомнить эти большие голубые глаза, похожие на небо, эти золотистые волосы, похожие на спелую рожь. Измученная, но ничего не помнящая, она снова погрузилась в тяжелый, жгучий сон. Завтра был последний день поездки. У вас должно быть немного больше терпения.

— Проснись, сука!» — черная служанка трясла Ильму за плечо, — «Открой глаза!

Вместе со своей подругой она вытащила девочку из фургона и положила ее рядом с колесом. Было раннее утро, по дороге полз туман, холод просачивался сквозь сумку, от которого все ее тело сковывало за считанные минуты. Вокруг теснились солдаты, а рыжебородый повар что-то тихонько напевал про себя, помешивая варево в котле.

Рабыня открыла рот и с силой вытащила из него кляп. Она моргнула налитыми кровью глазами и отступила к огню. Бородатый мужчина прервал свою песню и с неудовольствием посмотрел на девушку.

Что вам здесь нужно? — Он спросил.

— «Иду, господин», — ответил раб, протягивая чашу.

«Сегодня рабам не велено есть», — повар повернулся спиной к черной женщине, загораживая ее от котла, — «Уходи!».

«Но, сэр! Служанка задохнулась от возмущения.

— Эй, ты!» — раздался голос Милларда, — «Ты, черножопая сука! Вытряхни девушку из сумки и тащи ко мне!

Рабыня облизала пересохшие от страха губы и бросилась исполнять приказание. Прикрепив поводок к ее ошейнику, девушка привела Илму к маленькой палатке, где обычно ночевал вождь.

— Ну, мы почти дома, — спокойно сказал Миллард, когда принцесса вошла внутрь, — А ты, вонючая шлюха, подожди у фургона.

— Решили все-таки насладиться своей властью? — завизжала девушка, когда чернокожая женщина выскочила из палатки.

— Выпейте вина, — предложил молодой человек, — вас трясет как в лихорадке.

Он быстро встал и, подойдя к Ильме, набросил ей на плечи свой шерстяной плащ. Он налил бокал темного густого вина и протянул его пленнику.

«Пей, не бойся, — сказал Миллард, улыбаясь, — горячее вино придаст тебе сил».

— Почему? Илма улыбнулась: «Значит, ты не облажаешься на первой же пытке?

«Чтобы добежать до замка, — объяснил юноша, — я возьму тебя на стремя». Не бойся, я не буду спешить. А эти шлюхи пойдут за телегой. Выбрит до блеска. Дайте жиру упасть. А потом я запру их в подвале. Каждый в отдельной клетке.

«Не понимаю, — усмехнулась девушка, — почему это только тебе плохо?» Почему вы наслаждаетесь страданиями других людей?

— Иначе я не могу!», — Миладес раскинула руки, — «Иначе они бы пожирали, а не угнетали! Вы сами являетесь правилами. Вы знаете, что если дадите слабину, эти маленькие человечки тут же сядут вам на шею, и потом их не отогнать никакими силами. Хоть плачь, хоть рыдай. Или вы не согласны со мной?

«Не знаю, — честно призналась Ильма, — сама я делами не занималась». Отец и старшие братья получали послов, собирали налоги, наказывали преступников. Мне не разрешали задавать такие серьезные вопросы.

— Хорошо!» — молодой человек хлопнул ладонью по колену, — «может быть, тогда мы договоримся. А теперь — пора уходить.

Он быстро вошел в плен, сбросил плащ с ее плеч и связал ей руки за спиной. Затем он подтянул поводок к ошейнику и вывел Ильма из шатра. Девушка послушно следовала за своим мучителем, но зла на него не держала.

«По сути, он прав, — подумала принцесса, — зная свой народ, ее неоднократно убеждали в его беспристрастности». И никакие уговоры и объяснения не помогли.

Громко шипя, Миллард сел обратно в седло и прикрепил другой конец к луке. Бросив короткий взгляд на Илму, он пустил свою лошадь мелкой рысью. Принцесса отбежала в сторону.

«Смотри под ноги, — посоветовал юноша, — у меня не будет времени осадить коня».

«Я постараюсь не доставлять тебе такого удовольствия», — прошептала Ильма.

Город гудел, как потревоженный улей. Люди высовывались из окон, толпились на обочинах, выползали из подвалов. Они кричали, размахивали руками, посылая проклятия в адрес пленницы и ее друзей. Кто-то выстрелил в девушку гнилым помидором, но промахнулся, и плодовая масса растеклась по спине Милларда. Затем тухлое яйцо упало в крупу лошади.

Ильма поскользнулась на арбузной корке, но удержала равновесие и благополучно добралась до ворот замка. Ее ноги были разбиты о камни и отдавали, пот бежал ручьями, смешиваясь с остатками гнилых помидоров, волосы свисали, как старый мешок.

Милларду повезло еще меньше. Пара «неточных» выстрелов из внетера испортила его походный камзол, который всячески облегал его, как городской плащ. Но не было смысла искать виновных и искать погоду. Скрежеща зубами от ярости, он отдал приказ разогнать толпу и, если кто-то осмелится сопротивляться, убить на месте.

Пока солдаты, потрясая кнутами, пытались восстановить порядок, маленький кортеж медленно въехал в ворота, которые караул тут же запер. Спрыгнув с лошади, Миллард потащил своего пленника в сторону конюшни.

«Я думала, — удивленно сказала Ильма, — что вы сразу же запрете меня в камере».

— Советник, — пробормотал хозяин, развязывая руки.

Несмотря на холодную воду и легкий ветер, девушка с большим удовольствием вымылась с головы до ног. Ее кожа снова приобрела бронзовый оттенок, а волосы — естественный блеск. Миллард с любопытством наблюдал за принцессой, все время смеясь и бормоча что-то себе под нос. Заметив его странное поведение, девушка сказала:

— Вы решили молиться за мою душу?

«Я не молюсь за свою душу», — ответил молодой человек с улыбкой, — «я просто рассуждаю вслух».

— Что, если не секрет?

«Следуйте за мной», — внезапно приказал Миллард, — «давайте поговорим в более интимной обстановке».

— В твоей спальне? — Принцесса подняла бровь.

Господин, не удостоив раба ответом, быстро направился к двери, ведущей в подвал. Илма последовала за ним.

— Эй, чего ты добился?

Фэйр с мукой открыла глаза. Перед ней, опираясь локтем на обветренную стену, стояла девушка в мужской одежде, вертя в руках кинжал.

— Простите, госпожа, — пробормотала Фейра, пытаясь встать.

— ‘Где ты это взял? Девушка прижала ногу к земле.

— Не сердись, госпожа, — застыла Фейра, — я ищу друга.

«Ее зовут Ильма», — Фейр поднял глаза на девушку, — «Ты слышала о ней?».

Ева перекинула ногу и присела на корточки рядом с ним. Ее большие черные глаза сверкали, как у дикой кошки. Вонзив кинжал в горло незнакомца, она искривила рот в неприятной улыбке.

— Скажи мне, кто ты!» — рычала она, — «или я отрублю тебе голову! Кто тебя послал?

Никто меня не посылал, — Фейр даже не шелохнулся, — я шел от самого Северного озера.

Ева неохотно убрала клинок в ножны и помогла Фаэре подняться на ноги. Допросив ее, грабитель убедился, что она не опасна и говорит правду.

— Так ты следовал за повозкой по ее следу? — удивленно спросила Ева. — И эти следы привели вас в трущобы города?

Я добрался до города, — объяснил Фейр, — а потом следы потерялись. Но я уверен, что Ильма где-то здесь. Я должен найти ее и отдать ей кольцо.

— Покажи мне, — настаивала Ева.

Девушка достала из кармана кольцо и протянула его вору. Она смотрела на него несколько минут, вертя его в руках, потом задумалась.

— Я ухожу! Ева быстро поднялась на ноги.

Долгое время они петляли по лабиринту узких грязных улочек, по бокам которых стояли низкие полуразрушенные лачуги, затем свернули в темный портал и остановились перед массивной железной дверью. Ева приложила ухо к трещине и замерла. Фэйр с интересом наблюдал за грабительницей, но ни о чем ее не спросил.

«Все чисто», — наконец объявила Ева, — «заходите».

Дверь открылась со скрипом. Фэйр оказалась в маленькой комнате без окон. В дальнем углу, на двух толстых бревнах, стояла кровать с соломенным матрасом, рядом с ней — покосившийся стол и пара табуреток.

Ева указала на диван и позволила девочке отдохнуть на нем до ее возвращения. Затем она быстро вышла и заперла дверь снаружи. Комната погрузилась в темноту. Фейра нащупала кровать и легла, подложив кулак под голову. Вскоре она погрузилась в глубокий сон.

Дверь снова со скрипом открылась. Фейре подняла голову и замерла, словно ошеломленная, когда увидела перед собой фигуру человека в длинном черном плаще и глубоком капюшоне, скрывавшем его лицо. Мужчина стоял неподвижно, сложив руки на груди, не издавая ни звука.

«Еще одна сумасшедшая», — засмеялась Ева.

— Оставьте нас, — мужчина откинул капюшон, — мы поговорим.

В полумраке Фейр увидела, что перед ней стоит женщина. Ее длинные золотистые волосы были зачесаны назад и закреплены черной лентой. Девушка была поражена красотой незнакомца. Фэйр встречала таких людей, как она, в северных регионах и всегда удивлялась их сдержанности и благоразумию.

— Как вас зовут?» — спросила женщина, присаживаясь на табурет.

— Фейр, госпожа, — тихо ответила девушка.

Это ваше кольцо? — Незнакомец показал кольцо, которое Ева взяла.

— Нет. Это кольцо. Фэйр колебалась.

Она не могла сказать, что он принадлежал Ильме. А чья это была собственность, бывший раб просто не знал. Набравшись смелости, девушка рассказала всю историю, которая произошла в зимней хижине Бродо.

— Понятно, — сказала женщина, — разве Илма сама не назвала вам никаких имен?

Ильма рассказала мне, что у нее был друг, который погиб, защищая ее во время битвы, — ответила Фейра, — его звали Тила.

— Значит, Илма думала, что Тила мертва?» — спросила женщина в плаще странным тоном.

«Да, госпожа, — кивнула головой девушка, — Илма очень переживала и часто плакала, когда думала о ней.

— Почему? Пережила ли принцесса смерть простолюдина? Странно, — засмеялась женщина.

«Простите, госпожа, — начала Фейре, — Илма сказала, что они были очень близки.

О ком еще она говорила? — спросила женщина, как бы не обращая внимания на слова собеседника.

«Я не говорила ни о ком другом, — покачала головой Фейра, — я бы вспомнила и сказала.

— Хорошо, отдыхайте», — женщина натянула капюшон обратно на голову и вышла из комнаты.

Фейра снова осталась одна. Она села в кровати и обхватила руками колени.

Она вовсе не была глупой или наивной, как может показаться, и была честной. Поклявшись найти Ильму, Фейре, не жалея сил, пошла по следам повозки. Часто теряя его из виду, она подолгу бродила в поисках заветной полоски. И снова она без устали шла вперед.

Чем дольше девушка находилась в пути, тем сильнее становилась ее уверенность в том, что Ильму похитили и теперь везут, чтобы наказать. В краткие часы отдыха, сидя в какой-нибудь мрачной таверне, Фэйр чутко прислушивалась к болтовне завсегдатаев, надеясь почерпнуть для себя ценную информацию. И ей это удалось.

В небольшой таверне двое жителей деревни тихо беседовали о своих делах, как вдруг рядом с ними сел третий, очевидно, их старый знакомый.

«Откуда ты, Кал?» — спросили они его.

Из подземного мира», — печально ответил он, едва держась на ногах.

— Выкладывай!» — наседали его друзья.

— Я запутался в путанице, — начал говорить Кал, постукивая по своему бокалу, — в конце концов я пообещал себе никогда не слушать женские истории. И вот они запели так сладко, что я развесил уши. Мы поехали в город с нашим боссом продавать овощи. Ну, продал все и зашел в таверну. Глава быстро встал и заснул. Пришел один человек, а с ним еще трое. И говорить о свободе и равенстве, о том, что не было рабов, поэтому все люди были равны между собой.

Хмель ударил мне в голову, и я побежал за ними. А в самом доме была жена и две дочери. Ну, мы добрались до какой-то хижины, и там уже было много людей. И все говорят об одном и том же. Что ж, думаю, я прогуляюсь с ними. Они собирались ограбить богатых, как я думал вначале. Но оказалось, что эти мужчины, которые были в той таверне, собирали армию, а женщина командовала этой армией. Сама она была принцессой, но в рабстве посещала некоего Милларда.

Все полнолуние меня учили держать меч в руках, а потом выгнали на поле. А навстречу нам маршировала другая армия. Я улетел оттуда. Не сразу, конечно. Сначала притворился убитым, а когда стемнело, дополз до края леса и убежал. И близко к дому.

А несколько дней назад я видел, как эту женщину перевозили в фургоне. Видите ли, выследили и схватили. И две рабыни были приставлены к ней. Черные — грязные. Я видел, как они ее кормили.

«Что, она сама не могла держать ложку?» — спросил один из слушателей.

«Они держали ее в мешке, — объяснил Кэл, — а как только кормили, затыкали ей рот и сажали в фургон». Но я узнал ее. Это была бабушка. Точно! Принцесса Ильма Брок. А человеком, отвечающим там за все, был сам Миллард. Узнав об этом, я поспешил домой. Я не хочу всех этих приключений. Я только кончиком уха слышал от солдат, что эту принцессу скоро казнят на площади как сбежавшую рабыню. Они посадят вас на кол. Я обязательно пойду посмотреть, как она корчится.

Фейр едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в Кэла в его красной чашке. Но теперь она знала, где находится ее подруга. А вот как ей помочь, девушка не представляла. Тогда она решила проникнуть в трущобы города и найти кого-нибудь, кто посоветовал бы ей, что делать.

Девушка не заметила, как снова заснула. Так Ева и нашла ее, когда снова вошла в комнату. Отодвинув Фею в сторону, она сунула ей в руку буханку хлеба и кусок сухого мяса.

— Жуй быстрее, — сказала она, — нам пора идти.

— Где? — Девушка не понимала.

— Вот увидите, — грабитель сел на табурет, — кое-кто хочет с вами поговорить. Я советую вам говорить всю правду. Или я сам тебя выпотрошу. Понятно?

— Что непостижимо! Фейра рассмеялась: «Только не пугай меня смертью». Я сама была рабыней. Видел достаточно.

«Ты становишься дерзким, — изумилась Ева, — Ты больше не называешь меня госпожой и ведешь себя грубо.

«Я кое-что придумала, — поднялась с кровати девушка, — но я просто скажу женщине, которая пришла сюда. И больше ты меня не тронешь. И можешь засунуть кинжал себе в задницу.

— Я скажу вам сейчас. , — Ева начала медленно подниматься со стула.

Но тут дверь резко распахнулась, и на пороге появилась женщина в длинном плаще. Вор поспешно отошел в сторону.

— «Не трогайте ее!» — сказала женщина властным голосом.

«Была охота», — усмехнулась Ева и вышла за дверь.

«Фэйр, — женщина достала из-под плаща черный плащ, — надень это и пойдем», — и не бойся ее.

Они еще долго кружили по улицам, заходя сначала в один двор, потом в другой. Было уже совсем темно, когда троица вышла на реку, где их ждала большая лодка, а на веслах сидели крепкие девушки в кожаных куртках и коротких юбках. Каждый из них носил на поясе короткий меч.

— Это мои сестры», — сказала женщина, усаживаясь за руль.

Когда все уселись, девочки дружно взялись за весла, и лодка поплыла по воде. Ева, устроившаяся на носу, отдавала команды, предупреждая о мелях и скалах.

— «Куда мы идем?» — спросила Фэйр, не в силах сдержаться.

До лагеря, — отрезала женщина в плаще, — недалеко.

Ева подняла руку, и девушки подняли свои весла. Лодка мягко стукнулась о мокрый песок. Вор выскочил на берег и потащил ее дальше на берег. Все начали выгружаться. Из зарослей орешника появилась еще одна «сестра».

— Все в порядке, Миса?» — спросила женщина.

Да, Тила, — ответила она.

— Тила? От удивления у Фэйр подкосились ноги.

Да, я жива, — ответила женщина.

— Это кольцо одной из моих сестер, — ответила Тила, — его сняли с ее пальца люди Милларда. Он почти такой же, как и мой. Только камень немного светлее.

— Она жива?» — спросила девушка заикающимся голосом.

Нет, она храбро сражалась и с честью приняла смерть, — Тила отвернулась, чтобы не показать своих слез, — она была одной из лучших.

Женщина быстро повернулась и пошла к алтарю. Фэйр и другие девушки последовали за ней.

В камере смерти, как называл ее сам Миллард, было темно и промозгло. Дневной свет туда не проникал, воздух был спертым из-за отсутствия вентиляции. На каменном полу, скользком от влаги и плесени, не было даже соломы. Только полная темнота и гнетущая тишина.

В течение четырех часов Миллард «разговаривал» с пленником без свидетелей. Он не мучил принцессу, не бил и не насиловал ее. Он просто спросил девушку о ее друзьях, а когда убедился, что она ничего не знает, оставил ее в покое. Призвав кузнеца, Владыка заковал Ильму в тяжелые цепи и ошейник и отправил в подвал. Там ее приковали к стене и оставили ожидать смерти.

Ильма сидела на ледяном полу и молила богов, чтобы этот кошмар закончился как можно скорее. Она не боялась предстоящей казни. Она ждала этого как избавления. Все ее тело превратилось в одну сплошную бесчувственную массу. Это было хуже самой изощренной пытки, и принцесса даже поймала себя на мысли, что жалеет, что ее не пытают.

Сколько времени она провела в каменном мешке, Ильма не могла себе представить. Но вот раздался скрип Засова, и в Ульзими энергичной походкой вошел Милад в сопровождении охранника, который нес стул. Сев на него и перекинув ногу, хозяин с довольным видом отбросил фотоаппарат и неопределенно зарычал.

«Но все может быть иначе», — задумчиво произнес он.

— ‘Что вы имеете в виду? — спросила принцесса.

«Если бы ты не был таким упрямым», — сказал молодой человек, — «сейчас было бы тепло».

— В клетке, с цепью на шее, — продолжала Ильма, — и ты бы насмехался надо мной с восторгом. «

«Ну, теперь на тебе цепь, — усмехнулся Милад, — а там клетка, только каменная и холодная». Но я могу доставить тебе массу «удовольствий» здесь.

«Сможешь, я не сомневаюсь, — согласилась девушка, — теперь, когда ты преуспел».

— Так почему вы сбежали? — Джентльмен разразился смехом: «Вы не угодите.

Ильма не стала спорить. Она понимала, что этот монстр хочет сломить ее дух, превратить в ничтожество, которое будет ползать перед ним на коленях, умоляя о пощаде. От королевы рабов не осталось и следа. Она будет проклята и забыта, а его власть станет еще сильнее. Что еще я могу пожелать?

— Нет!» — твердо решила принцесса, — «Я — Ильма Брок из рода Броков — никогда не стану отродьем тирана. Пусть я умру, пусть меня забудут, но совесть моя останется чистой!

— Почему вы счастливы? — Заметив улыбку на ее губах, Милад спросил: «Все еще надеешься на чудо? Этого не будет, можете поверить мне на слово.

— «Ты уйдешь, — спокойно ответила Ильма, — у тебя много других забот. И не беспокойся обо мне.

Пожав плечами, Миладр поднялся с кресла и медленно пошел прочь. Охранник, смерив заключенного ласковым взглядом, взял стул и запер камеру. Снова наступила тишина.

Прошло несколько дней, но Милад так и не зашел навестить заключенного. Ильма начала думать, что он забыл о ней. Но как только дверь открылась. Взгляд владельца был занят.

— Неприятности? — с усмешкой спросила Ильма.

«Завтра будет», — спокойно ответил молодой человек, — «Я пришел, чтобы рассказать вам об этом».

— Ты сделал меня счастливой, — криво усмехнулась принцесса.

«Еще не поздно все исправить», — обратился Миларде к девушке, — «просто скажи мне, и я отменю представление».

— Чего ты ждешь от меня? — Илма посмотрела в упор на своего мучителя.

«Признай меня своим господином, смирись, — голос его дрожал, — и я сделаю тебя своим личным рабом». ‘ Я буду нежен с тобой и ласков. У вас будет власть, богатство, сила.

«Это уже случилось, — ответила девушка, — и ты знаешь, чем все закончилось». Ты отдал меня своим собакам.

— Обещайте!» — молодой человек схватил принцессу за плечи — «Вы будете неприкосновенны!

«Я тебе не доверяю, — попыталась вывернуться из его объятий Илма, — чего ты стоишь, чем клянешься?»

«Я могу заменить залог на другую смерть», — предложил Миллард.

«Не нужно, — опустила голову принцесса, — ты уходишь. По крайней мере, оставь меня в покое перед смертью».

«Но я не могу быть таким простым», — засомневался молодой человек.

— Можешь, — равнодушно сказала Ильма.

— Я люблю тебя!» Миллард снова сжал ее плечи и вдруг впился в ее губы яростным поцелуем.

«Я все равно останусь твоим самым заядлым врагом, — сказала девушка, когда он оторвался от нее, — я ненавижу тебя!»

— Сука! Господь закричал и дал Ильме сильную пощечину: «Иссуши всю душу мою!». Вы. Вы. !

Он хотел снова ударить Ильму, но в последний момент убрал руку и быстро отошел. Вернувшись к двери, Миллард обернулся, но ничего не сказал, увидев насмешливое выражение на лице принцессы. Ругаясь, он с грохотом захлопнул дверь подземелья.

Раннее утро было холодным и пасмурным. Тяжелые серые тучи нависли над городской площадью и грозили раздавить ее. Начался мелкий дождь, сопровождаемый сильными порывами ветра.

Люди, закутавшись в плащи и натянув шляпы до бровей, шли к месту казни, жалуясь богам и своему управителю. Но никто не хотел отказывать себе в удовольствии стать свидетелем казни королевы рабов. Они также не хотели опаздывать на церемонию. К десяти часам вся площадь была забита до отказа. Те, кому не хватало места рядом с эшафотом, забирались на крыши домов или наклонялись над открытыми окнами.

В самом центре площади находился широкий помост, построенный этой ночью. Толстое бревно с заостренным концом торчало из самой середины. С первого взгляда можно было догадаться, какие нечеловеческие муки ожидают того, кому предназначалось это орудие смерти.

С десятым ударом больших часов ворота замка резко распахнулись, и из них двумя колоннами вышли гвардейцы из личной охраны Милларда, образовав широкий проход к эшафоту. Сам шеф вышел на балкон и торжественно расположился в кресле. Позади него расположились люди из свиты, подобострастно склонив головы.

Широко зевнув, Миллард кивнул стюарду, разрешая начинать. Раздался барабанный бой, и в воротах замка появилась избитая фигура палача. Он был одет в короткие полотняные брюки и низкие тяжелые сапоги. На его голове была красная шапочка с узкими прорезями для глаз. Его обнаженный торс был украшен шрамами и татуировками. Он шел медленно, сгибаясь в такт шагам, держа в руках толстую веревку, которой ему пришлось привязать свою жертву к перилам, чтобы несчастная женщина не соскользнула.

Барабанный бой сменился размеренным медленным ритмом. На дорожке появились два высоких гвардейца в черной форме и черных полумасках, закрывающих верхнюю часть лица. Они шли медленно, ведя за собой на толстой цепи обнаженную девушку, приговоренную к смерти. Ее ноги были закованы в массивные кандалы, которые издавали глухой, леденящий душу звук при каждом ее шаге. Руки девушки были связаны за спиной толстым обручем.

По толпе пронесся рев возмущения. Стражники теснили свои ряды, чтобы не дать толпе приблизиться к эшафоту. Подойдя к лестнице, Ильма медленно взошла на платформу. На ее измученном лице играла улыбка. Бросив презрительный взгляд на толпу, она повернула голову в сторону балкона, где отдыхал Миллард, и неожиданно плюнула в его сторону. Палач бросился успокаивать принцессу, но Мастер поднял руку, и тот отступил назад, бормоча ругательства.

— К черту ее!» — раздавались возмущенные крики из толпы, — «Смерть ведьме!

Илма посмотрела на Милларда и улыбнулась. Толпа разразилась таким яростным криком, что Учитель схватился за голову. Охранники, не зная, что делать, застыли на месте. Эти солдаты привыкли действовать в соответствии с ритуалом, который не предусматривал народного возмущения. Начальник стражи молча смотрел на своего господина, но тот сидел не двигаясь.

Наконец, придя в себя, Миллард махнул рукой. Палач сделал шаг к принцессе и тут же упал с платформы. Из его груди торчал арбалетный болт. Толпа задохнулась и замерла.

Хозяин вскочил со своего места и исчез за портьерой. Вскоре он появился на площади, держа в руках меч и закатив глаза, как дикий зверь. Два солдата бросились к нему, но были сражены тонкими стрелами. Толпа завыла.

— Эй!» Милад подошел к платформе, «если ты не трус, то выходи на дуэль!

Толпа зашумела еще сильнее и начала уходить. Внезапно в образовавшуюся пустоту ворвался всадник в черном плаще. Черты его лица были неразличимы из-за капюшона, надвинутого на самый лоб. Всадник подлетел к эшафоту и ловко спрыгнул с лошади.

Когда плащ был отброшен в сторону, толпа задохнулась и замерла. Перед ними появилась золотистая девушка, одетая как древний воин: в тонкую тунику, едва стягивающую грудь, короткую кожаную юбку и высокие сапоги. В руке она держала короткий меч.

— «Кузнец для меня!» — кричала она, «живи!

Из толпы вышел высокий мужчина и медленно поднялся на платформу. В руках он держал большой деревянный ящик для инструментов.

— Достань цепи и ошейник!» — приказала девушка, указывая на Ильма.

— «С удовольствием», — сдержанно ответил кузнец.

Несколькими ударами он сбил кандалы с ног принцессы, затем освободил ее руки и шею. Кто-то из толпы бросил на доски одежду, которую Ильм быстро одел.

Девушка с золотистыми волосами легко спрыгнула с платформы и подошла к Милларду, который спокойно наблюдал за происходящим.

— «Посмотри на меня!» — кричала она, — «ты знаешь? Меня зовут Тила. Я вижу, что понял. Вы разграбили мою деревню и убили всех моих родственников. Я поклялся, что отомщу тебе, и моя месть будет ужасной.

«Жаль, что я не задушил тебя тогда, — пробормотал молодой человек сквозь зубы, — но я исправлю свою ошибку».

Он бросился на девушку, но был сбит с ног громким ударом и разлетелся на камни площади. Ревя от ярости и негодования, Миллард быстро вскочил на ноги и снова бросился на своего противника. Раздался скрежет металла, и началась драка.

Тила не нападала. Она ждала, пока враг начнет растягиваться. Воспользовавшись подходящим моментом, она нанесла легкий удар в плечо. Миллард отпрыгнул в сторону и удивленно посмотрел на кровавое пятно, появившееся на его белой рубашке.

— ‘Неплохо’, — оборвал он себя и вдруг сделал выпад, к которому Тила не была готова.

Острие клинка задело тунику. Девушка пошатнулась и присела на одно колено. Оружие с лязгом выпало из ее руки. Уверенный в легкой победе, Миллард занес меч над головой, чтобы нанести решающий удар. Его меч уже опускался на шею противника, когда сталь внезапно мелькнула в воздухе. Это Ильма, выхватив кинжал у одного из стражников, преградила путь смертельному удару.

Подняв меч Тиля, она встала в боевую стойку и гордо посмотрела в глаза Милларда.

«Начинайте, принцесса, — прорычал он, — мы еще не закончили наш спор».

— Защита! Девушка закричала и смело бросилась на врага.

Она наносила удары размеренно и равномерно, шаг за шагом сокрушая оборону противника. Здесь Милладус пропустил косой удар сбоку, так что клинок Ильмы сломал ему бедро. Миллард отступил, чувствуя, что теряет силы. Ему было интересно, откуда взялась эта измученная слабая девушка. Кто научил ее драться?

Словно прочитав его мысли, Ильма рассмеялась.

— Мои братья давно научили меня сражаться, но они не думали, что их наука пригодится мне.

Миллард был загнан в угол. Вцепившись в каменную стену, он изо всех сил отражал удары принцессы. Чувствуя, что теряет силы, он предпринял отчаянную попытку бежать. Но Ильма, осмотрев щель, с силой вонзила меч в живот тирана.

Молодой человек издал оглушительный крик. Меч вылетел из его руки. Не дожидаясь, пока юноша упадет, девушка вырвала клинок из его тела.

«Ты убил моего отца и моих братьев, — сказала она дрожащим голосом, — ты разрушил мой дом и хотел сделать меня никчемной, ничтожной рабыней». Но вы не смогли победить. И вы не можете!

Илма подняла меч. Рев эхом разнесся по толпе. У кого-то сдали нервы, и он закричал. Сверкнув в лучах солнца, показавшегося из-за туч, клинок опустился на шею Милларда, голова отделилась от тела и с грохотом покатилась по площади. Безголовое тело упало на землю.

Воцарилась тишина, и только ветер свистел в проемах домов. Люди склоняли головы, не в силах смотреть на это ужасное зрелище. Ильма пнула ногой тело поверженного врага и бросилась к своему другу, который лежал на асфальте.

— Как ты?» — спросила девушка, поднимая голову Тилы.

— Где он?» — с тревогой спросил воин.

— В подземном мире, я думаю, — рассмеялась принцесса.

Ты сделал то, что я не смогла, — ответила Тила с принужденной улыбкой.

«Мы сделали это вместе, дорогая», — Илма наклонилась к подруге и нежно поцеловала ее в губы.

Огонь весело плясал в камине, облизывая хворост. Большой зал был погружен в легкий полумрак, внушающий ощущение комфорта и покоя. Тила, закутанная в большую вуаль из шкуры северного леопарда, откинулась в большом кресле. Рядом с ней, как верный страж, сидела Фаэра, сложив руки на коленях, чутко наблюдая за своим подопечным.

Принцесса уже вернулась?» — спросила девушка, пытаясь встать.

— «Лежите, мадам!» — Фэр взял пациентку за плечо; «Час не ровен час, ваша рана откроется снова.

«Я не привыкла лежать, — горько усмехнулась Тила, — мне бы лошадь.»

— У тебя еще есть время!» — сурово сказала она.

Сестра: «Я скажу Ильме, что ты меня не послушала!

«Ах, ты, маленькая проказница!» — воин похлопал девушку по руке, — «Спасибо.

«Вы еще очень слабы, госпожа Тила», — Фейр вытерла пот со лба, — «Спите, пока не вернется принцесса».

«Значит, она еще не вернулась, — подумала Тила, — я начинаю волноваться».

«Нет причин для беспокойства, госпожа, — заверила ее Фейре твердым голосом, — госпожа Миса и ее девочки отправились с принцессой.

«Хорошо», — Тила закрыла глаза и задремала.

Был тихий теплый вечер. Одна за другой на темном небе загорались звезды. Илма села поближе к огню и посмотрела на свою подругу.

— Как ты себя чувствуешь?» — спросила она, осторожно трогая девушку за плечо, — «Рана тебя не беспокоит?

‘С заботой нашей маленькой Фаэры я скоро буду в порядке’, — улыбнулась Тила.

— Я давно хотела тебя спросить, — принцесса отвела взгляд.

«Я даже знаю, что это такое», — лукавая улыбка заиграла на бледных губах девушки.

— Тогда скажи мне, — умоляла Ильма.

Тила закрыла глаза и медленно заговорила:

«Когда солдаты Герта, брата Милларда, внезапно напали на нас из леса, я понял, что мы попали в серьезную ловушку. Мы с сестрами старались преградить им путь, чтобы вы могли уйти как можно дальше. Семнадцать девушек погибли, остальные разбежались по полю. Я был сбит с лошади и потерял сознание.

Когда я пришел в себя, было уже совсем темно. Миса и оставшиеся в живых сестры искали меня и помогли мне спрятаться в кустах. Она сказала, что Ури, собрав остатки своей армии, бросился в последнюю атаку. Почти все погибли, но Гирт тоже получил серьезную рану, от которой вскоре скончался.

Возвращаться в лагерь было бессмысленно. Там солдаты Милларда управлялись силой и властью. Земля и его люди сделали их великими, но сами погибли. Мы пошли к реке. Где-то спрятаться от посторонних глаз. Лошадей пришлось бросить. Слишком заметно. Мы вытащили погибших сестер с поля боя и похоронили их по нашим обычаям.

Пробыв там несколько дней, мы решили найти вас. Но в каком направлении двигаться, я не знал. Но я рассуждал так: если ты спасен, то мы скоро услышим о тебе. Если вы мертвы, то искать некого. И поэтому самое верное — продолжать борьбу с тираном. Но он был по-прежнему силен. А мне так хотелось отдать долг этого злодея! Но на это требуется время.

Тогда мы решили тайно проникнуть в город и ждать удобного для нас случая. Где вы можете спрятаться в городе?

— В трущобах, — сказала Ильма.

— Точно! Но там царят свои порядки и правят свои короли. И королевы.

— Ева? — взволнованно спросила принцесса.

«Мы встретились случайно, — продолжала Тила, — Ева сначала решила, что мы осматриваем ее права, но после взаимных объяснений мы решили действовать вместе».

Ева нам очень помогла. Она прекрасно знала не только город, но и все его подземные ходы, напоминающие скорее лабиринт. Девушка укрывала нас в трущобах, приводила врачей, которые лечили девочек, кормила и поливала нас.

Однажды она прибежала в Хибар, где мы жили, и сказала, что видела, как Миллард возил тебя по городу. Она случайно увидела эту процессию, когда торговала на улице со своим разбойником. Ева предложила нам связаться с человеком в замке Милада, который передал информацию Ури. Так мы узнали, что их держали в глухом подземелье, куда невозможно было проникнуть, и что скоро их казнят.

Затем мы начали готовиться к вашему освобождению. За день до казни мы заменили нескольких солдат из личной охраны Милада на своих людей. Это было несложно сделать. Они налили в вино яд и, когда оно полетело, выстрелили им в канализацию, а передовые гвардейцы перебрались в казармы.

— Так вот почему стражники не двигались, когда стреляли в палача, а вы начали драться с Миллардом!» — предположила Илма, а я подумала, что бравые солдаты наложили ему в штаны, девочки испугались.

«Если бы ты не бросилась меня спасать, — усмехнулась Тила, — они бы это сделали». Они бы вышили эту рептилию из пятен.

— А эти двое? Кто же бросился защищать своего благодетеля?

«Я не знаю, откуда они взялись, — виновато объяснила девушка, — но мои сестры быстро поняли и убили их.»

— Тила, — принцесса подошла ближе к подруге, — а кто убил Терри?»

— Терри убил Ива, — ответила девушка, не моргнув глазом, — выманил его из замка, пообещав провести с ним ночь, и убил. И чтобы подразнить Милларда, она положила на него записку. К сожалению, из-за этого пострадал один раб.

— Да, я знаю, — вздохнула Ильма, — но скажите мне, кто все-таки передал информацию в URI, а затем вам?

«Я не знаю ее имени», — призналась Тила, — «Помнишь худенькую девочку, которую ты спасла от той красной девицы?».

«Ури опознал ее на кухне», — удивилась принцесса собственному воспоминанию.

— Вот вам и ответ!» — засмеялась Тила, — «Эта девушка все слышала, все запомнила, а потом через солдата передала информацию сначала от Ури, а потом нам. Она также сообщила о вашем выступлении.

— Где она сейчас? -голос принцессы дрожал, казалось, что она вот-вот заплачет.

Она ушла с тем солдатом в его деревню», — ответила Тила и попросила передать привет. «

«Пусть боги даруют ей счастье», — разрыдалась Ильма, но быстро вытерла слезы, — «Принцесса не должна плакать.

«Принцесса», — Тила взяла девушку за руку, — «Теперь расскажи мне, что с тобой случилось».

И Ильма подробно рассказала, как пришла к кочевникам, как жила с ними зимой, как чистила и сушила рыбу, занималась домашним хозяйством. Она рассказала, как обманула себя, поддавшись на уловку с кольцом, как ее похитили и привезли в город.

Фэйр, сидевшая рядом с ним, тоже не молчала. Она дала свои объяснения, а затем рассказала, как отправилась в далекое путешествие в поисках друга.

Девушки проговорили почти всю ночь. Заметив, что за окнами разгорается новый рассвет, они улеглись и легли спать. Что принесет им новый день!