Черная Тетрадь. Часть 4: Катерина — порно рассказ

Неожиданно, ну, почти неожиданно. Мы так увлеклись, что совсем забыли, что скоро должна вернуться мама Марины. Более того, мы не слышали, как она вошла в квартиру, как звонила дочери, как ругалась на нее. Из-за беспорядка, который мы оставили по дороге сюда, из-за нашей одежды и вещей, и из-за той плохой пумы, которая осталась после вчерашних боев. Словом, матери Марины было что сказать. Но проблема была в том, что я не мог найти нужных слов, чтобы выразить это. Особенно после того, как она ушла в свою спальню.

И, наверное, первое, что бросилось ей в глаза, это то, что какой-то парень стоял возле ее собственной кровати и кончил на ее дочь и еще какую-то девушку. Да, не просто кончил, а кончил сильно, заполнив потоком лицо девушки. И они радуются этому и ловят каждую каплю, которую могут. И с таким удовольствием, таким желанием и такой благодарностью в глазах. В общем, она была поражена, от чего застыла на месте и, как рыба, выброшенная на берег, шевелила губами, а звук не уходил.

И только теперь девушек заметил гость, также молча смотревший на нее. И мне кажется, что они еще не до конца осознали, в какой форме они сейчас находятся. И у них был Видок, у них все еще был один. Оба были обнажены и на большей части тела моего семени, хотя львиная доля его все еще была на лицах, волосах, шее и, конечно, груди. К тому же, я не допил его, а сперма этой пары была только добавлена.

Естественно, через некоторое время Екатерина Сергеевна, для себя и действительно потом я ее называла как-то Катериной, сжилась, а потом началось. Она кричала, вопила, размахивала руками и многое другое, что очень пугало девочек, особенно Марину. Странно, но в той ситуации я был абсолютно спокоен. И даже слушая очень неприятные оскорбления Катерины в адрес моего мужчины и не менее приятные жесты и жестикуляции, меня это нисколько не смущало. Да, и быть полностью обнаженным в присутствии озлобленной и вполне зрелой женщины не вызвало во мне никакого смущения. И то, что она видела, как я кончил на ее дочь, ее тоже не слишком беспокоило.

Нет, я не стал бесчувственной машиной или кем-то еще из этой оперы. Вовсе нет, в последние несколько дней для меня произошло очень много событий, особенно много секса. И, наверное, мне так хорошо и придает уверенности, ну или что-то в этом роде. В целом шум, DIN и громкие слова заполнили комнату. И, честно говоря, это начало меня беспокоить, а девушки совсем сникли. Короче говоря, я приказал ей заткнуться, и она заткнулась. Я приказал Марине и Люде идти принимать ванну, и они не спешили туда. Конечно, их все это удивляло, но они слушались, а я только спрашивал и не приказывал им. И вскоре они были и не превратились в сток, по крайней мере, на некоторое время. Очевидно, что они были очень смущены и напуганы сложившейся ситуацией.

Когда они исчезли за дверью, а затем послышался шум журчащей воды, мне стало ясно, что мы с Кэтрин остались одни. Она тоже рассердилась, но я приказал ей замолчать, но она только замолчала. Она была совершенно свободна, и только легкий шок удержал ее от ярости. Но тогда я не особенно отдавал ей себя, нет, у меня не было планов на себя. Дело в том, что она была сексуальной и заметно старше меня, все-таки мать Марины, но это трудно было определить, если смотреть только на внешность. А все потому, что Катерина не выглядела на свой возраст, а что если бы я не знала, кто она, то, скорее всего, взяла бы сестру Марины, причем старшую, но уж точно не маму.

Да, и мне очень понравились внешние данные, высокий рост, выше моей дочери, красивое лицо, такие же черные волосы, как у Марины, только длиннее и немного пышнее. И в кустах были не только они. Грудь просто непомерно большая, каждая грудь, наверное, с футбольный мяч, нет, даже с баскетбольный. А какой размер мне сложно сказать, я не настолько осведомлена в таких вещах)) Талия довольно узкая, было понятно, что она так или иначе следует за фигурой. Кроме того, большая и упругая попа. Вероятно, похожие задницы — это семейная черта!

Короче говоря, я приказал ей сесть, но, вы не подумайте, не на пол, а на ее собственную кровать. Потом он просто начал с ней разговаривать. Ну, конечно, мне пришлось немного использовать свою силу, мою новую силу. Но только чтобы Кэтрин не расширялась и не говорила чистый закон. Как правило, мы говорили исключительно о ней. Что и как, чем она живет и дышит, кто есть кто в ее судьбе. И мы долго говорили о ее сексуальной жизни. Это заняло всего час или полтора.

И за это время я многое узнал о ней. Если обобщить, то его жизнь серая и скучная, работа отнимает много времени и сил, очень много. Почти нет дома для дочери и дома и тем более для личной жизни. Муж, отец Марины, бросил их, утонул около четырех лет назад, и с тех пор она находится на голодном сексуальном пайке. Она была так занята работой, бытом и, конечно, дочерью, что у него не оставалось времени на себя. Даже ночью, перед сном, в собственной постели, Кэтрин не всегда могла уделить себе минутку и смыть с себя слезы. Слишком устал, и в результате накапливается стресс, нервозность и все такое.

Я понял все это из нашего разговора, плюс немного психологии. Однажды я прочитал дюжину книг по психологии. Сестра написала какую-то научную работу, и вот она застряла в литературе, а я от нечего делать ее читаю. Я бы не сказал, что это захватывающее чтение, но рядом с лучшими интересными вещами, от которых я не отказываюсь. Поэтому я ухватился за некоторые знания. Хотя это не относится ко всем, сестра — не вариант. Да, а с девушками как-то не понадобилось, точнее, они тупо забыли об этом. А теперь, с Катериной, вы можете немного побаловать себя.

Кроме того, я хотел продолжить свой экскремент с ее властью, который начался с Марины, ее дочери. И нанесите его на того, кто не затронут моей кровью. Нет, сила моей крови не будет заключена в сознание жертвы, она просто свяжет ее со мной. Но именно поэтому я не стал продолжать эксперименты над Мариной. Дело в том, что ее привязка ко мне сделала Марину менее критичной и более коварной, что ли. Результаты которых окажутся смазанными и неточными.

И первое, что я сделал, это приказал Катерине приготовить для нас ужин, был еще вечер. Затем она молча ушла, и через несколько минут девушки заглянули в комнату. Она заметно посвежела, но в ее глазах читалась тревога. Я успокоил их, сказав, что все устроил и скоро будет ужин. Они нисколько не скрывали своих эмоций, вздыхая с облегчением и наслаждаясь. Плюс, в моем лице они получили некий буфер между собой и Катериной, матерью Марины.

Узнав хорошие новости, Марина потянула Люду в свою комнату. Что дало мне прекрасную возможность, опять же без свидетелей, поговорить с Катериной. Для приличия я оделся, ведь она и раньше была голой, даже во время нашего долгого разговора с мамой Марины. И должен сказать, что разговор был веселым и в то же время довольно напряженным, потому что я то вставал, то падал. И это слегка раздражало.

Зайдя на кухню, я увидел ее, все в той же одежде, но с фартуком. И кстати, на нем был деловой костюм, юбка средней длины, блузка и пиджак. Кэтрин готовила, что-то резала, что-то перемешивала, а потом жарила и извивалась. В целом я выполнил приказ. Подойдя к ней, я слегка изумился ее красоте, и в непонятном порыве распластал ее попку. Хотя Кэтрин даже не заметила этого, в данный момент она выполняла мой приказ, и ничто другое ее не беспокоило. Я мог бы, наверное, сухо трахнуть ее в задницу, и она бы ничего не заметила, разве что после, да и то только последствия.

В любом случае, я стоял рядом с Кэтрин и разговаривал с ней. — Он спросил, потом еще, потом еще. И между ними, приказал он, затем провел ручкой по ее груди и ущипнул сосок, затем провел ручкой между ее ног и немного потерся о подачу. Я хотел на несколько мгновений проверить, возможно ли записать первоначальную линию от других, пусть и не столь объемную. К тому же я хотел немного потрясти ее горячее тело и возбудить его. Все произошло так, как я хотел. Маленькие заказы не мешали Катерине готовить и не сбивали первоначальный заказ. И эти манипуляции сработали именно так, как я хотел, и она начала заводиться.

Из которой выделялись соски, которые были очень хорошо видны даже после нескольких слоев ткани. Ее дыхание стало немного более частым, и Катерина сознательно не опускала попку. Кроме того, по ее ногам явно не струился пот. Короче говоря, она начинала, пусть пока только на бессознательном уровне. И примерно через полчаса она закончила свой ужин и почувствовала, что кончает от этого. Но я тоже ожидал этого, хотя Кэтрин даже не успела сделать выбор, как на нее обрушилось все это волнение. Весь этот вес был у нее под животом, и как там все было мокро. Эти исчезающие ощущения распространились по всему ее телу.

И когда я позвала девочек на обед, и они бежали, Кэтрин уже была вся в розовом. И как бы она ни старалась взять себя в руки и успокоиться, ее голодное тело не позволяло этого сделать. Кроме того, казалось, что волнение только растет, и так увеличивается, увеличивается, увеличивается. Тем временем мы сели ужинать. И все это время девочки весело обсуждали что-то, иногда присоединяясь к моему разговору. Катерина набрала в рот воды, ничего не сказала, как в прочем и ничего не ела.

В данный момент он занялся вполне определенным делом. А если быть точнее, что, черт возьми, с ней сейчас происходит. Ее тело просто горело, когда волны проходили по ней, концентрируясь в промежности и груди. И я видел все это, да и как я мог не видеть. Она слегка дрожала, ее челюсть, лицо и тело в целом были очень напряжены. Ее лицо очень грубое, уши горят, на лбу заклепки, дыхание немного учащается и становится тяжелее.

Естественно, девочки заметили этот факт, хотя и понимали все немного по-другому. Эта Марина, эта Люда, обе думали, что Катерина больна. Я их в этом не разубеждал, почему. И была уверена Сома, что с ней все в порядке, а ее внешность — так, ерунда. В общем, мы поужинали, и девушки снова разбежались, скорее всего, им было немного не по себе в ее кампании. С другой стороны, Кэтрин ничего не ела, в таком состоянии она, вероятно, не пропустила это в горло.

Некоторое время мы сидели в тишине, я думал, что сказать, а она не знала, что сказать. Точнее, она боялась сказать что-нибудь лишнее, поскольку все еще была взволнована, очень взволнована. Поэтому я заговорил первым, начав с самого простого — представился и назвал имя подруги ее дочери. Ну, вообще-то, тот факт, что она моя девушка. А ее дочь Марина — наш новый общий друг, очень близкий общий друг.

Катерина хотела что-то сказать последнему, но не получилось, она буквально споткнулась об пол на этом слове. Далее я сказал, что ее состояние было связано именно с тем, что она недавно виделась с нами. Это и тот факт, что у нее действительно давно не было секса, мастурбация не в счет, — совсем не то, что вам нужно. Лицо Кэтрин и так было румяным, но теперь оно просто пылало. В конце концов, какой-то ребенок, сверстник ее дочери, говорил ей, взрослой и зрелой женщине, что она не получает достаточно секса. Очень громко, но не дотрагиваясь.

Но как бы мне этого ни хотелось, я продолжал свой монолог. После она сказала, что может просто встать и пойти в свою комнату, запереться там, раздеться, достать свою коллекцию секс-игрушек и целоваться хоть всю ночь. Да, я нашел ее тайник и всю эту коллекцию и сделал это в первый же день. Затем она добавила, что эти игрушки, даже самые большие из нижних, самые длинные и толстые, не смогут удовлетворить ее нынешнее желание. Кроме того, они будут только больше дразнить ее, и ее состояние станет еще более плачевным.

Она молча слушала все это, естественно вся красная, но не в силах что-либо возразить. bestwearon И все же я здесь, спорю, используя свой все еще скудный опыт и те небольшие знания, которые я могу почерпнуть из книг. Но она лучше знает себя и поэтому невольно соглашается с моими словами. И когда я замолчал, наступила неловкая тишина, и это было неловко, особенно для Катерины.

Просидев так еще несколько минут, я ждал, ждал, ждал, пока она не решила задать мне вопрос, тот самый вопрос, который я заставлял ее задать. И Катерина решилась, конечно, стиснув зубы и с усилием преодолев свою гордость. Она спросила: «Что мне делать?». Я замолчал на несколько секунд, после долгой паузы, как бы наверстывая упущенное. Хотя мое решение было простым, очень простым. Да, и Кэтрин наверняка догадывалась об этом, ну, или, по крайней мере, это было в ее умной голове, может быть, не на поверхности, но где-то в глубине были такие мысли.

И чтобы согреть ее, он прошептал свой ответ ей на ухо. В то же время он старался говорить мягко, даже вяло. И ответ был таков: «Я могу помочь вам и позволить вам пользоваться моими услугами и моим членом, но только по моему желанию!». Естественно, от таких слов ее лицо вспыхнуло, по многим причинам вспыхнуло. Гнев, стыд, желание, еще большее желание и возбуждение. Эти несколько слов вызвали в Катерине бурю эмоций. Ее тело кричало «да». Да, да, да. ! Подсознание согласилось с ним и утонуло в желании. И мой разум кричал: я не могу, я не хочу, я не буду, я не могу, я не могу, я не могу.

Через несколько минут я прервал размышления Кэтрин, сказав, что не собираюсь ее заставлять, убеждать или оказывать на нее какое-либо давление. Нет, абсолютно нет. Я просто буду ждать ее в коридоре через два часа, и если она не придет, я лягу спать, а она потеряет свою возможность. Да, я добавил еще одну вещь. Она может не беспокоиться о девочках, они будут глубоко спать через час, ничего не услышат и не побеспокоят нас, если что. На этой ноте он ушел.

После того, как я оставил Катерину, я сначала пошел к девочкам. И они дурачились, примеряя одни и те же комплекты и балуясь косметикой. Проведя с ними полчаса, я сказал, что пора спать, но не просто сказал, а применил силу. Хотя перед тем, как у них была спокойная ночь, просто так, он дополнил то, что ему сказали, приказав привести себя в порядок перед сном, а также сходить в туалет, на всякий случай)). В общем, через сорок минут они лежали в кровати Марины, крепко обнимая друг друга и сладко похрапывая во сне.

Я, как и планировал, прошел в зал и устроился на диване перед телевизором. Я там что-то смотрел, и время шло. До точного времени оставалось пять минут, ну ладно, шесть, но это не имело значения, так как Кэтрин вошла в зал. Должно быть, для нее это были тяжелые несколько часов. Как физически, так и психологически. Но раз она здесь, значит, она уже все решила, и теперь мне будет гораздо легче и приятнее.

Кстати, Катерина переоделась, стоя в домашней одежде. И в отличие от ее делового костюма, эта одежда подходила ей гораздо больше. Внизу были джинсовые шорты, очень короткие и такие обтягивающие. Талия и живот были оголены, и, как мне показалось, он был хорошо заправлен. Сверху была надета рубашка, завязанная узлом чуть ниже груди. И, кстати, вокруг груди она так сильно натянула ткань рубашки, что казалось, еще немного, и она начнет натирать.

В целом она выглядела круто, и ее наряд, кстати, тоже)) Поэтому я потянулся к ней, как бы приглашая ее к себе. Катерина немного замешкалась и сделала шаг в мою сторону, потом второй, третий. И так до тех пор, пока она не оказалась рядом со мной. Она погрузила свою кисть в мою, какая она была горячая и как она дрожала.

Я притянул ее к себе, и у нее не было выбора, кроме как сесть рядом со мной, ближе ко мне. Глядя Кэтрин прямо в глаза, я спросил ее: «Готова ли она быть моей сейчас и делать все, что я скажу?». Катерина просто кивнула, для нее не было ничего удивительного в том, что она пришла сюда, это был подвиг, и выразить свой ответ словами, кроме как на такой вопрос, было бы еще сложнее. Хотя меня это вполне устраивало, плюс хороший бонус за прокачку своих навыков в психологии.

В целом, добро — это данность, ты можешь действовать, и я действовал. Развязать узел, расстегнуть рубашку. Представление собственного обзора — его главный талант. Просто гигантские груди, самые большие, которые я когда-либо видел. И не теряя ни секунды, она набросилась на это чудо. О, и чего я только с ними не делал. Сжимал, покусывал, целовал, тыкал между, щипал и выкручивал одинаково внушительных размеров соски. Хотя эти скромные женщины не сразу появились, они застенчиво прятались от моего взгляда. Мне пришлось немного повозиться, чтобы заставить их показать свое лицо. И как только появились соски, я тут же попробовала их на вкус и на ощупь.

К моему удивлению, Катерина отреагировала не так, как я ожидал. Нет, они ей действительно нравились, судя по ее легким стонам и дыханию, конечно. Что меня удивило, так это то, что она приятно стонала, когда я мял эти яйца и просто проводил по ним пальцами. Но то, что я делал с ее сосками, уже не вызывало такой бурной реакции. Хотя это немного другое, в целом она возбудилась от этого, но не так ярко, как я ожидал.

В общем, мне очень нравилось играть с этими огромными шарами, и я играл. И в процессе игры с ними расстегнул мои мини-шорты и расстегнул молнию под ними. И через мгновение моя рука оказалась в них. И, как ни странно, Кэтрин не заметила всей этой суеты с шортами. И когда моя кисть покрыла ее Кисом, таким сочным и мокрым, она уже подпрыгнула от удивления. Другими словами, несмотря на это, она все еще не оправилась от меня и не пыталась вырваться из моих объятий.

А я продолжал, все также Намина и покусывал ее груди и вставил несколько пальцев в ее писюн и начал немного трахать Катерину. Но в тот момент ее реакция была лучше всяких похвал. Запрокинув голову назад, она слегка откинулась назад, сильнее прижала свою шляпку к моей руке и застонала. И довести его до кульминации было несложно. Потому что буквально через несколько секунд Кэтрин яростно затрясла руками и начала сильно извиваться и болтать бедрами. И мне даже показалось, что она ловит пальцы в таких образах. И еще один маленький штрих в этой прекрасной картине — Катерина почти не издавала звуков.

Этот первый за долгое время его оргазм не на себе был очень ярким, хотя и удивительно тихим, но таким долгожданным для нее. А он продолжал прилично, она вздрагивала и извивалась несколько минут, не меньше. Затем она обмякла и буквально распласталась в моих руках. Поэтому я не стал мучиться, пытаясь удержать ее, и просто отпустил Кэтрин, позволив ей лечь на диван. И когда она прибывала в сладком забытьи, избавилась от майки и шорт, бросив их на пол.

И вот, когда Катерина начала приходить в себя, она обнаружила себя полностью обнаженной. Да, я тоже, поскольку между ног у нее не было волос. Может это и их семейная линия)) как могла, осознавая свою полную наготу, Катерина бессознательно прикрыла свою писю. В других вещах, которые я здесь изобразил, я вернулся к боковым сторонам, чтобы не портить картину. И с некоторой неохотой она согласилась на это, потому что тогда сильное сексуальное жжение слонов ослабевало, и она становилась немного более осведомленной обо всем. А это означало больше критики и в первую очередь для себя.

Но я не дал ей много времени, чтобы прийти к этому состоянию. Потому что я действительно хотел ее сейчас, хотя в данный момент я хотел сначала трахнуть ее яйца. Кстати, к тому времени, когда она бродила в облаках, я тоже раздевался. Поэтому мне было несложно осуществить то, что я хотел. Поэтому я забрался на Кэтрин сверху и расположил колени подальше от нее, таким образом, я оказался стоящим над ней, над ее грудью. И встала не только я, но и моя подруга, которая, наверное, была первой и привлекла внимание Катерины.

И судя по тому, что ее глаза были такими круглыми, она была удивлена моими размерами. Хотя она видела его недавно, но как его рассмотреть и просто оценить размер, в тот момент для Катерины не представлялось возможным. Но теперь он предстал перед ней во всей своей красе. В другое время и в этот раз для этого было мало времени. А все потому, что я не хотела терпеть и сжимала ее груди, Мега груди, зажала между ними своего парня. И он начал двигаться с небольшой яростью.

Ты, наверное, думаешь, что трахать ее груди не очень хорошо, и ты был прав, это было бы не очень хорошо для сухих, но раньше я так часто играла с ними и не так сильно заботилась о них, особенно о ложбинке между ними. И теперь все шло как по маслу, гладко и с удовольствием, и не только для меня. Катерина не стонала, но трение моего члена о нежную кожу ее грудей явно доставляло ей более чем приятные ощущения. И примерно через пять минут такого траха я отчетливо почувствовал изменения в поведении Катерины. Дело в том, что она сама начала сильнее сжимать свои груди, чтобы усилить трение.

Таким образом, увеличивая и мое, и ее удовольствие. И в результате наших совместных усилий, через пять-десять минут, я начал кончать. И, как уже стало привычным, очень, очень долго и очень сладко. Хотя для Кэтрин это был еще один сюрприз. Она не собиралась уходить, потому что ее дни как сексуальной чистокровной женщины остались в прошлом, и они прошли еще до смерти ее мужа. И в те дни, как я понимаю, с ней этого не случилось. Теперь, теперь молодой человек, ровесник ее дочери, так сильно и мощно наводняет ее тело. Снимаю плечи, шею и лицо, но что даже волосы попали туда. Не говоря уже о диване.

И как Катерина не пыталась скрыть от меня тот факт, что, попробовав мое семя, она потерпела неудачу. Я видел все это, как она, словно незаметно, слизала несколько капель, а потом еще и еще. Эта игра с сохранением тайны только сильнее заводила меня, хотя я и без этого не падал духом. Это тоже стало для меня привычным, ну, по крайней мере, это только тогда, когда мне это нужно, а не когда не нужно)) поэтому я немного продвинулся в нападающий, что опять же удивило моего сексуального партнера. Дело в том, что я искал его член головкой своего члена, в ее сочных и пухлых губках.

Таким образом, намекая на то, что она унаследовала его. А учитывая эту ее игру в тайне и тот факт, что он тоже был покрыт семенем, ее собственная гордость и стыд не позволили ей отдаться процессу с его головой. Поэтому она смотрела и поджимала губы, а я нет. Но я быстро решил эту проблему, просто удерживая ее нос в течение нескольких секунд, и завеса ее рта открылась для вдохновения. И как только это произошло, я вложил своего друга в ее нежный ротик. Нет, не думайте, что я не начинал и не погружался глубоко. Вовсе нет, вместо этого я просто поместил в рот Кэтрин самый Коник, то есть голову.

И так некоторое время он стоял, просто стоял и ждал. И все это время я смотрел на нее, а она смотрела на меня. В ее глазах читались удивление, гнев, упрямство примерно в таком порядке. Но я ждал, я хотел, чтобы она сделала первый шаг. Кроме того, у нее было только два пути: попытаться сбросить меня и таким образом освободиться или начать отсасывать у меня. И через несколько минут выбор был сделан. Язык Кэтрин начал проводить по чувствительной головке, обхватывая ее то справа, то слева.

Она лизала моего друга со всех сторон, с другой стороны, я добавил несколько поступательных движений, например, вперед-назад. Но неглубоко, чтобы не было излишков. Хотя Катерина вела себя хорошо, у нее был опыт, я знаю это точно, по ее собственным словам. Как говорится, опыт не пропьешь)) В остальном навыки немного приелись за годы, ну да не беда, быстро наверстаю упущенное и вспомню старые навыки)! И теперь мне этого достаточно.

Как бы то ни было, Катерина успешно преодолела определенный психологический барьер, и теперь я уверен, что она моя. К тому же, она уже хорошо вымыла мой член, плюс к этому было еще столько всего. И поэтому уже нет смысла тянуть, и я просто хочу смутить ее, ее норку на этот раз. Поэтому я переместился к ее ногам и встал между ними. Кэтрин услужливо оттолкнула их, но я думаю, что она сделала это совершенно бессознательно и почти наверняка гораздо раньше, чем начала сосать мне.

В общем, проведя пальцами по ее KIS, я понял, что дама не нуждается в других предварительных ласках. Да, что там, нижний рот Кэтрин выпустил столько слюны, что весь диван промок.

Ее соки. Какая еще причина торопиться), поэтому, подняв ноги кверху, я как бы положил их ей на плечи, образно говоря, и одновременно прижался к ней.

А момент первого проникновения живого члена в ее писечку, после стольких лет, сопровождался таким сладким стоном. Кэтрин так сильно извивалась, что схватилась за диван и с такой яростью прижалась ко мне еще сильнее. Это и без слов было понятно, что женщина очень хотела член. И я не разочаровал ее, я начал с силой и почти на максимальной скорости входить в ее тугую и такую глубокую писечку. Воля не воля вырвалась из ее рта, стоны вырывались из нее один за другим, а тело ходило ходуном, груди колыхались во все стороны. Черт, я даже начал волноваться, что эти сладкие шарики не выходят.

Чтобы закончить, Кэтрин хватило трех минут, случайно хныкнула, просто повисла на стене, прямо на обозрении. В общем, она дрожала, выгибалась дугой, цеплялась за кушетку и снова почти замолчала. Звук как будто выключился на время)) но я и не думал останавливаться, я пиздел и пиздел, без замедления, без скорости. После чего она закончилась еще дольше, а затем снова затихла. Поэтому некоторое время я трахал себя как хромую куклу. Ее тело отвечало на мои движения, но сама она находилась в некоторой прострации.

Хотя маленькая поза начала оживать и даже манила меня, по крайней мере, экспериментально. Я крепко сжал ее ноги и слегка сдвинул в сторону, используя их как рычаг, чтобы не сбиться с темпа. И при этом Катерина уничтожила довольно много времени. За это время она плавала несколько раз, превратившись в тряпичную куклу. В остальном, я начал чувствовать приближение своего сахара.

От того, что он дал жару, и мой сексуальный партнер получил удовольствие именно от этого. Насколько он был словарным в процессе и насколько спокойным в кульминации. И вот он здесь, еще один толчок, еще одно движение, еще крик, и я начала кончать. Буквально в последнюю секунду, покинув его глубину, тем самым впервые разорвав ее клитор. Следующий выстрел попал в ноги, пока я не зажал стреляющего приятеля между ее скрещенными ногами. И все, что последовало за этим, теперь падало на ее грудь и живот, и в конце концов ее ноги закололо сильнее.

Сама Кэтрин тоже кончила, и, скорее всего, в тот момент, когда мощный поток моего семени спугнул ее сладкую горошинку. В остальном я все еще был полон сил, и до конца было еще далеко, далеко. Как и в прошлый раз, я позволил ей снова вымыть меня, вернее, мой член. Хотя после оргазма она была немного вялой и делала это скорее по наитию, чем осознанно. Когда Кэтрин все же овладела им, я снова стал контролировать ее. Но вместо этого он не стал трахать, а обнял сильнее и приподнял. Просто так, подсадил на себя.

И когда я уже стоял, я держал его на весу и хорошо насаженным на член. И одной рукой прижимая к нему свое потное тело, а другой, для надежности, держа ее за попку. И она сама обняла меня, повиснув на шее)) И вот он прошел в спальню Катерины, такую знакомую, такую просторную и с такой большой кроватью. Прогулка была недолгой, но приятной, особенно для нее. Катерина громко стонала при каждом шаге. Потому что буквально каждый раз вход в матку вызывал такую реакцию. И снова это казалось таким легким, хотя нет, я был сильным и просто не замечал ее веса.

Когда мы уже были у ее кровати, я не бросил ей его, нет, я осторожно опустил Катерину на кровать. В то же время, стараясь не нарушить нашу связь. Затем он переместился чуть выше на кровать, и вот мы оказались в центре большого и просторного траха. Место, где я сначала трахнул ее дочь, потом свою девушку и ее дочь. А теперь она, пожилая и вполне успешная женщина. На этот раз я не торопилась, двигая бедрами в несанкционированном темпе. Стоя на коленях, между ее раздвинутых ног. И в то же время хватала яйца Кэтрин, такие большие, упругие и мягкие.

Как мне нравилось смазывать их, и любителям этих талантов это нравилось не меньше. Когда она застонала и задвигала бедрами, ей стало хорошо, очень хорошо. Но в то же время мне хочется еще сильнее, еще быстрее, еще грубее, еще плотнее, поэтому я сильнее сжимаю ее груди. И через несколько минут я выложился по полной. Ускорившись до прежней скорости, она с прежней скоростью ворвалась в глубину и сжала мои яйца так сильно, что у меня побежали костяшки пальцев.

И этого было достаточно, чтобы Кэтрин кончила снова, кончила так сладко и так тихо. И я делал это не раз, пока владел ею таким образом, пока сам не перешел все границы. И сделав еще несколько взмахов, я начал кончать, все еще заливая ее тело струйка за струйкой. Добавляя к старым пятнам и разводя семена все больше и больше. Затем, после минутного отдыха, он перевернул нас, и таким образом Кэтрин оказалась сверху. В позе всадника, что меня огорчает.

И теперь перед ней снова стоял выбор: сдаться этому бассейну или попытаться выбраться из него. В конце концов, именно в такой позе ей самой пришлось бы действовать, подтверждая тем самым мои права на нее. До этого этой проблемы практически не было, если не считать того, как меня заставляли ее рассасывать. Хотя и тогда она могла найти логическое оправдание себе и своим действиям. Даже то, что она хлестала и кончала в меня, Катерина могла списать на женскую слабость и длительный период сексуального голодания. Но сейчас, в этот момент, трудно придумать что-то, что более или менее оправдывало бы ее действия. В конце концов, теперь она правит.

Я это понимал, она это понимала, и, честно говоря, я думал, что мне придется подождать, пока она примет решение. Но нет, решила она почти мгновенно, нанося все более быстрые удары по мне. Опирается руками на мою грудь и запрокидывает голову кверху. Громко напрягаясь в такт голосу, принимая каждое особенно глубокое проникновение в свое нутро. И вот теперь я наконец понял, что она моя, и не только сейчас, а вообще, и это без силы моей крови.

Они долгое время дарили нам страсть в этой позиции, и Катерина финишировала не раз и не два, а много раз. И однажды, почувствовав, что я вот-вот кончу, она наклонилась ко мне и прошептала на ухо, что ты можешь кончить в нее, когда она принимает таблетку, и это безопасно. Тебе не нужно было просить меня дважды. И буквально на последнем слове я начал заливать ее кишечник. Смачивая стенки ее влагалища снова и снова. От такой полноты и упругих струй моего семени Катерина тоже кончила. И на этот раз ощущения были еще сильнее, чем раньше.

Но не думайте, что вечер закончился и мы легли спать, нет. Вовсе нет, в ту ночь я трахал и трахал ее, каждый раз. Но он не просто трахал, он продолжал экспериментировать со своей силой, ее телом и разумом. В тот вечер и даже часть ночи я многому научился и многое попробовал. Используя силу команды и внушения, я смог увеличить удовольствие Кэтрин в целом и чувствительность отдельных частей ее тела. Прежде всего, это были ее огромные соски. Еще раньше мне не нравилось, что они недостаточно чувствительны, чтобы играть с ними как следует.

После этого и губы, и рот подверглись моим манипуляциям, и все прошло на ура: Катерина чуть не кончила, когда просто сосала мой палец, не говоря уже о члене. Затем я взял ее киску, немного повысив ее чувствительность, и теперь, даже когда я просто терся членом о ее половые губы, она дрожала и трепетала всем телом. А когда он коснулся ее клитора, она чуть не подпрыгнула от прилива острого наслаждения. Что уж говорить о ее вагине, она стала как минимум в два раза чувствительнее, и Катерина кончает в разы быстрее и с большим удовольствием. Даже ее тихий последний вздох, не в силах сопротивляться мелодии наслаждения, волей-неволей начал пробивать завесу тишины.

В общем, я ее очень раздражал. Хотя вы не думаете, что я не изменил ее тело, у меня нет такой силы, по крайней мере, сейчас. Все, что я сделал, это изменил ее восприятие некоторых вещей. В основном, конечно, за счет повышения чувствительности ее тела, делая ощущения, которые она испытывает, более острыми.

И вот к двум часам ночи мы трахались так долго, что Кэтрин совсем выдохлась. Она буквально не могла поднять ни ногу, ни руку. И когда я кончил в нее в последний раз, она ярко засветилась в последний раз и потеряла сознание. И хотя я не очень устал и мог бы продолжить, я этого не сделал. Потому что Кэтрин может сломаться от этого. И чтобы не поддаваться искушению, я вышла в коридор и собрала нашу одежду. Конечно, он принес тряпки ее домработницы, положив их на тумбочку рядом, а свои просто взял с собой. И войдя в комнату Марины, я лег к девочкам, плотно прижав свое обнаженное тело к телу Люды. И так начал засыпать.