БОСТОН — БИРМИНГЕМ ЧАСТЬ 4.3 — порно рассказ
Дон Висенте был в ярости. Он знал слабый характер калифорнийского адвоката. Он, конечно, говорил. Возможно, сейчас было самое время вернуться домой.
Он не очень любил своего племянника, но поклялся своей умирающей сестре, что будет защищать его. Кроме того, теперь это стало предметом гордости. Если бы он потерял ее, его база власти была бы подорвана.
Он был на пределе своих сил, когда провидение преподнесло ему подарок.
Человек, который мог быть полезен, связался с его подчиненным, был проверен и оказался интересным. Была назначена встреча.
Ронни Уилкс не понравился ему с первого взгляда. Нельзя доверять человеку, который предает свою семью. Но он придумал план, который, скорее всего, сработает.
«Слушай, мы с тобой знаем, что к его жене не подобраться, у них вокруг нее три уровня охраны. Но человек, которого он любит больше всего на свете, его дедушка — человек привычки.
— Каждые две недели они с тетей Хильди ездят в город. Она ходит по магазинам и делает прическу, а Харди стрижет ее и покупает продукты для фермы, прежде чем они встречаются за обедом в закусочной.
— Он будет в парикмахерской Томми не позже десяти. С ним будут два мальчика. Один остается снаружи, а другой заходит внутрь. Он будет доступен там. На улице за домом меня будет ждать машина. Я войду с какой-нибудь историей о том, что ему нужно немедленно выйти, и вытолкну его через заднюю дверь. Мы посадим его в машину, прежде чем он поймет, что происходит.
«Он ничего не заподозрит, в конце концов, я член семьи и должна помогать заботиться о них.
Ронни впервые почувствовал себя неловко.
— Мне нужен хороший доход для моих мальчиков, достаточный, чтобы уехать из города и начать работать в другом месте. И я хотел бы работать на вас, я уверен, что могу быть полезен.
Дон Винсенте согласился на все, зная, что никогда не поверит предателю.
Он был прав. Когда все началось, Харди встречалась с Роем.
«Рой, я уверен, что ты уже знаешь, что грядут неприятности. Ваш бизнес пострадает, и я ничего не могу с этим поделать. Когда закон ужесточится, им придется столкнуться со всеми. Пока вас не обокрали, скажите мне, сколько ваша команда зарабатывает в среднем в месяц. Не пытайся меня обмануть.
Сумма, которую вы назвали, намного меньше, чем вы думали.
— Хорошо, давайте договоримся. Я заплачу вам эту сумму плюс десять процентов за молчание в течение следующих двух или трех месяцев. Мне также нужен один из ваших парней, чтобы позаботиться о нескольких людях. Я готов заплатить за это дополнительно. Мы можем заключить сделку?
Они так и поступили. Вся деятельность, кроме букмекерской, была прекращена. У него были обязательства с «некоторыми джентльменами из Нового Орлеана», которые он не мог нарушить.
Он удивил Харди.
«Знаешь, я бы сделал это, вот так. Семейные связи.
«Спасибо, Рой, но твои дела пострадают от моих действий, а я не могу допустить, чтобы семейные узы были на моей совести.
Они пожали друг другу руки.
Уилл Роб заглянул в его кабинет.
Харди указал на стул и сказал Кристал приготовить кофе.
— Как дела, Уилл?
«Во-первых, Бонни уезжает в город на несколько дней и хочет тебя увидеть.
Бонни была его дочерью, на несколько лет младше Харди.
«Как поживает почтенный сенатор штата?» Попросите ее указать время и место.
— Я оставлю ее одну, чтобы она рассказала вам о своей жизни. Я уверен, что она позвонит.
Минуту он сидел молча.
— Выкладывай, Уилл, пока у тебя не началось несварение желудка.
«Я вижу, что происходит. Я почти уверен, кто стоит за всеми советами по горячей линии, которые я получаю. Я до сих пор не знаю, откуда поступает информация, но пока она продолжает поступать, мне все равно.
Когда воры замолкают, я начинаю нервничать. Слава богу, не сутенеры, это дает парням хоть какое-то занятие. Плохие вещи грядут, это точно. Мне нужно ваше слово, что вы используете все свое влияние, чтобы простые люди не пострадали. Держите свою войну в секрете, и у меня не будет причин задавать неудобные вопросы. Вы меня понимаете.
«Уилл Робб, я понятия не имею, о чем ты говоришь. Но в гипотетической ситуации, уверяю вас, на это не будет потрачено никаких усилий. Теперь вы довольны?
«Я думаю, что буду счастлив настолько, насколько это возможно. Черт, Харди, ты мне нравишься, но каждый раз, когда ты рядом, моя жизнь становится сложнее. Я скажу Бонни, чтобы она позвонила. Спасибо за кофе.
Все прошло гладко. Ронни ворвался в парикмахерскую как раз в тот момент, когда Джошуа вставал с кресла.
«Джошуа, мы должны вытащить тебя отсюда прямо сейчас!» Машина ждала позади меня, наблюдая за домом. Рой решил, что они попытаются тебя поймать, пошли!
Он прошел через заднюю часть магазина, а молодой кузен последовал за ним.
Молодой человек повернулся, и Ронни ударил его битой, мгновенно лишив сознания.
Джошуа начал сопротивляться, но ударил и его, заставив подчиниться.
Через сорок пять минут Харди получил письмо с фотографиями.
Джошуа был привязан к стулу с очевидной шишкой на лбу. Сообщение было кратким.
«Она откажется от суда или он умрет. Ответьте завтра к десяти».
Харди почувствовал, что его гнев нарастает, когда она встретила его с распростертыми объятиями.
Это была долгая ночь. Во-первых, он увез Гвен из города, не зная, что у них есть Джошуа.
Из города выехали четыре машины, и никто не знал, в какой из них была она. За городом к ним присоединились еще четыре машины, затем они разделились на пары, первые четыре поехали в разных направлениях.
На следующее утро в девять часов дон Винсенте получил ответ. Там была фотография Рауля, избитого почти до неузнаваемости. Сообщение было коротким и по существу.
— Позвоните по этому телефону до одиннадцати, иначе Рауль умрет в полдень. Никто не может защитить его.
Дон Винсенте проверил тюрьму. Чуть не случился бунт, но, как ни странно, серьезно пострадал только Рауль. Меры безопасности были усилены, и к полудню появились слухи, что кто-то умрет.
В десять тридцать он позвонил.
— На парковке Piggly-Wigley на Девятой улице появится человек в черном полноприводном грузовике. Следуйте за ним, берите с собой столько, сколько захотите, лишь бы один из них был моим дедом. Не позднее четырех. Рауль живет до шести, если я не получу то, что хочу. Через два часа будут еще фотографии, просто для стимула.
Он упал в обморок. Дон Винсенте был в замешательстве. Никаких предложений о переговорах, никаких угроз, никаких дискуссий.
Он побледнел, когда получил следующие снимки. Его жена, его дочери-близнецы смеются на его вилле в Козумеле. Часовая отметка была пройдена сорок пять минут назад.
Пять больших внедорожников последовали за грузовиком за город.
Они ехали по сельской двухполосной дороге, пока грузовик не остановился у ворот. Водитель открыл ее и показал, чтобы они вошли. Затем он закрыл за ними ворота, повернулся и ушел. Ухоженная дорожка вела через поля и редкие леса, а затем остановилась у пруда. Рядом с прудом росли два дуба, в тени которых стояли столы для пикников. На протяжении четырехсот ярдов местность была чистой, со вспаханными полями и недавно проросшей низкорослой пшеницей. Харди сидел под деревьями с удочкой и кулером рядом. В руке он держал бутылку пива. Он встал и поставил бутылку на стол.
Восемнадцать человек вышли из машин, 16 были вооружены до зубов — от «Узи» до помповых ружей.
Дон Винсенте шагнул вперед, пытаясь взять себя в руки.
Харди заговорил, прежде чем взорваться от ярости.
Пожалуйста, подпишите это и дайте мне сто долларов.
Это был контракт, по которому Харди должен был консультировать Дона по вопросам защиты его племянника.
«Это гарантирует нам защиту адвоката клиента. По закону я не обязан сообщать информацию об этой встрече. Конечно, вы заметили это преимущество».
Появилась стодолларовая купюра, и документ был подписан.
— Ты наглый ублюдок! Как ты смеешь угрожать и обижать мою семью? Мне будет приятно наблюдать, как ты медленно умираешь.
Харди ждал окончания тирады. Когда все наконец закончилось, Харди просто сказал «бутылка пива». Он тут же разлетелся на мелкие кусочки без звука выстрела. Он посмотрел на шокированные лица вокруг себя и улыбнулся.
«Подавляющие звуки — это здорово, не так ли?». И эти глушители, вы будете удивлены дальностью стрельбы. Посмотрите на его грудь.
Винсент посмотрел вниз, три красные точки сфокусировались на его груди.
Они находились на краю леса.
— Это более четырехсот ярдов!» — воскликнул Винсент.
— Да, трое людей на деревьях — бывшие военные, снайперы. Одному из них принадлежит рекорд третьего по дальности выстрела — почти девятьсот ярдов. Остальные — просто хорошие парни, набирающиеся опыта в охоте на оленей. Их не видно, но есть еще три, гораздо ближе. Не волнуйтесь, я хочу только поговорить, я просто хотел привлечь ваше внимание. Скажи своим парням, чтобы сохраняли спокойствие, сегодня никто не умрет. Может, мы с тобой посидим в тени и выпьем пива? Но сначала давайте отправим дедушку через поле. Он тебе больше не нужен, у тебя есть я. Я даю вам слово, что если вы не начнете сегодня, то никакого насилия здесь не будет.
Винсент сказал что-то по-испански. Один из его людей открыл дверь, и Джошуа и Ронни вышли.
«Черт, Ронни, они и тебя поймали?» Хорошо. Сделай одолжение, помоги ему пересечь поле.
Харди слышал, как его дед ругался раньше, но он никогда бы так не ругался.
— Он замешан в этом, мужик! Он был тем, кто добрался до меня, он был тем, кто нанес мне этот удар! Он самый низкий вид змеи. Вы не ожидаете такого от семьи.
Это правда, Ронни?
Это было сказано тихо, но Ронни посмотрела в его глаза и увидела смерть.
Да, черт возьми, так и есть. Спросите его!
Он указал на Винсента.
‘Ты знаешь, как это бывает. Используйте все имеющиеся в вашем распоряжении инструменты, чтобы выполнить работу.
Харди посмотрел на Ронни.
— Когда он закончит, мы поговорим с вами.
Ронни почувствовал, как волоски на его шее встали дыбом. Старики говорили, что так бывает, когда кто-то наступает на твою могилу.
Хватит семейных разговоров. Дон Винсенте, будьте добры.
Они пошли к столу для пикника и смотрели, как Джошуа уходит в лес.
Харди открыл ноутбук.
— Посмотрите на это.
Это было видео из его коттеджа, с семьей на пляже. Казалось, они что-то искали. Они начали показывать пальцами и смеяться.
Большой катер с пультом управления, волны волн, стрельба фейерверками из дымовых трубок. На палубе лежали три пакета.
Когда он причалил, охранники, смеясь, вытащили их. Женщины и двое детей, сломанные сумки. Он с ужасом наблюдал за происходящим.
— Успокойтесь, мистер Эскобар. Вы только что удивили свою семью подарком любви. Им сказали, что это будет, но не сказали, что именно. В подарок жене вложена записка, в которой говорится, как жаль, что в последнее время ты так далеко от дома.
— Девочки, разве они не прекрасны? Они получили золотой медальон и совершенно новый, ультрасовременный смартфон с расширенными возможностями, чтобы вы могли пожелать им спокойной ночи, где бы вы ни находились. У вашей жены такой же телефон, и вы знаете, как она любит изумруды, теперь у нее есть красивое, очень красивое ожерелье. Я не буду смущать вас, говоря, сколько это стоит, но вы сказали в своей записке, что для вас это луна и звезды, и так оно и будет, просто маленький жетон. Вернувшись домой, вы получите страстную любовь. И если вам интересно, записка написана вашим почерком и даже ласковым именем, которое вы используете для своей жены, когда занимаетесь любовью.
— Вот, это все ваши, и я знаю, что вы их проверите, но они все чистые. Она должна позвонить примерно через 30 секунд.
Не успела она замолчать, как зазвонил телефон. Он держал ее как змею, прежде чем поднести к уху. Его жена плакала, говорила, какой он замечательный, как она его любит, и когда он вернется домой? И да, она сказала ему, что по случаю возвращения домой он получит особенный подарок. Как только он положил трубку, его дети позвонили один за другим.
— Семья — это прекрасно, не так ли? Я не знаю, что бы я делала без своего. Теперь перейдем к делу.
— Эти подарки с одинаковым успехом могут быть бомбами. У меня нет ваших денег, но у меня есть свои, и часть из них находится в фонде, доступ к которому имею только я или два назначенных агента. Если я или кто-то из моей семьи пострадает, ваша семья погибнет. Вы будете жить. Я хочу, чтобы вы надолго сохранили память об этом.
Винсент посмотрел ему в глаза.
Харди ответил тем же.
«Мы оба монстры, мистер Эскобар». То, на что способны вы и я, находится далеко за пределами понимания большинства людей, но мы можем сделать это и спокойно спать по ночам. Если мы будем продолжать, люди начнут умирать, люди с обеих сторон, которые не имеют к этому никакого отношения. Ну же, давайте прекратим это сейчас.
— Что вы предлагаете?
— Пусть парень согласится на сделку о признании вины. Он ублюдок, ты это знаешь, не хуже меня, он торговал твоим именем до такой степени, что считал себя неприкасаемым. Я уверен, что то утро заставило его проснуться. Ему двадцать лет, он может уйти через восемь лет. Может быть, это сделает из него мужчину. Или его могут заклеймить стервой, но я уверен, что он позаботится о своей защите.
«Эта маленькая война обошлась вам в тридцать миллионов?». И будет еще хуже. Ваш калифорнийский адвокат, без сомнения, будет петь как птичка. Что вы слышали от Диего в Сан-Диего в последнее время? Не думаю, что я слышал.
— Сократите потери, восстановите отношения, перестройте свой бизнес, еще не поздно. Дайте мне слово, и все эти проблемы уйдут или, по крайней мере, уйдут с моей стороны.
Винсент все еще был потрясен глубиной информации о себе. Он принял решение.
«Если Я дам вам слово, поверите ли вы ему?»
-Да, по моим данным, ваше слово явно что-то значит для вас. Я помогу тебе.
Он протянул руку, и дон Винсент Эскобар, которого боялись миллионы, пожал ее. Он знал, что с этим человеком ничего не страшно, и он сдержит свое слово.
Встав, он сказал Харди, чтобы тот предоставил Гвен соглашение, а он проследит, чтобы оно было подписано. Они вернулись к машинам.
Ронни был в шоке, пока их грузили.
«Нет, — кричал он, — он должен умереть!»
Он поднял пистолет, но человек с тростью выбил его из его рук. Его нога была в гипсе, а рука — в повязке.
Харди поблагодарил его.
Когда он снял рубашку, мужчины увидели на его шее свежий шрам от пореза и еще один, поменьше, который никто не видел раньше. Группа также увидела все старые шрамы, в том числе от пулевых отверстий. Их глаза расширились при виде этого зрелища.
«Скажите ему, что он Malo Hompre (испанский плохой парень), и он почти поймал меня».
Один из мужчин перевел, и тот усмехнулся. Они пожали друг другу руки.
Винсент посмотрел на Ронни и спросил Харди:
— Не сейчас, слишком много свидетелей. Ронни, беги. Если ты останешься, я буду убивать тебя медленно, ты понял?
Он кивнул, забираясь в машину.
«Последний совет, Винсент. Уходи немедленно, даже не возвращайся к себе. Контроль над наркотиками наступает, скоро наступит. Не используйте свой самолет, они охотятся за ним. Организуйте альтернативный способ передвижения прямо сейчас. Прощайте, я искренне надеюсь, что больше никогда вас не увижу.
Винсент поблагодарил его и уехал на юг. Харди, действительно, больше его не видел.
Винсент огляделся по сторонам, когда они отъехали, и увидел людей в костюмах охотников, поднимающихся с полей, и то, что выглядело как стрельбище, выходящее из леса. Он был очень благодарен, что никто не наделал глупостей. Он буквально вытолкнул Ронни из машины на окраину города, и тот стоял на четвереньках, наблюдая, как они уезжают.
Гвен была ошеломлена, когда адвокаты Эскобара захотели поговорить. Она была еще больше шокирована, когда они договорились о сделке: он получил долгосрочный план, но сможет выйти из него через семь лет. Все напряжение, вся драма, и вдруг все это исчезло. Каким-то образом она знала, что за всем этим стоит Харди.
Ее год закончился. Пол и Карен умоляли ее остаться, Пол даже намекнул, что из нее получится отличный окружной прокурор, когда он, два года спустя, уйдет в отставку.
Она устала. Последние двадцать месяцев были, мягко говоря, интересными. Она открыла совершенно другой мир, и по большей части ей это очень нравилось.
Она пообещала, что подумает над этим, но собирается взять отпуск, чтобы «восстановить силы».
В ходе консультаций были взлеты и падения. Сначала она не обратила на это внимания, но постепенно кресла стали подходить ближе, и в один прекрасный день они исчезли, заменив собой большой диван. Они были близки друг другу как никогда, даже если это было напряженно. На следующем сеансе кушетка была заменена на маленькую кушетку.
Она часто задавалась вопросом, как это снимает сексуальное напряжение. Она активно пользовалась Интернетом, покупая достаточно игрушек, чтобы иметь некоторое разнообразие. Два заседания назад она говорила об этом при поддержке Билла. Он тоже был удивлен. Она рассказала ему о своих игрушках на индивидуальной сессии, когда он спросил, встречалась ли она с другими мужчинами.
«Пока я не разведусь, я никогда не прикоснусь к другому мужчине. Я пообещал себе.
Она деликатно затронула тему секса, объяснив Харди, что больше никогда не будет прелюбодействовать. Он потряс их обоих смехом.
«Ты любишь секс, Гвен. Вы серьезно думаете, что я поверю, что вы можете обойтись без этого?
Он засмеялся еще сильнее, когда она рассказала ему о своих игрушках. Наконец, разозлившись, она сказала, что сможет продержаться столько, сколько сможет он.
Это вызвало новый взрыв смеха.
— Значит, ты продержался почти на год дольше меня. В моем понимании ты нарушил брачный договор, когда изменил. Последние десять месяцев у меня была постоянная любовница. Я продержался какое-то время, а потом понял, что если ты делаешь это, то какая разница, если я делаю то же самое.
«Прежде чем ты спросишь, это не Кристал. Вы ее не знаете, она даже не живет в этом районе. Я не влюблен, она тоже, но нам хорошо вместе, она веселый человек. Умная и, безусловно, сексуальная.
Гвен почти впала в шок. Он, Харди, с другой женщиной! Как он мог! Она набросилась на него.
«Вы должны немедленно прекратить этот бред!» Я готов дать тебе столько секса, сколько ты сможешь вынести, тебе нужно только попросить. Чем раньше вы спросите, тем лучше.
«Прости, Гвен, топай ногами сколько хочешь. Возможно, я уже расстался с ней. Может быть, я все еще горячая и страстная, но ты никогда не узнаешь, правда? Интересно, что «Добро пожаловать в мой мир» — это последние месяцы нашего брака.
Это было уже слишком для Гвен, и она выбежала из офиса. Когда она не вернулась через пять минут, Билл отправился на ее поиски. Ее машины не было.
— Она ушла. Ты действительно причинил ей боль, понимаешь?
«Я извинюсь в следующий раз, когда увижу ее, но не за это. Это она расторгла наш брак, а не я.
— Вы ведь не собираетесь мириться?
Я не вижу, чтобы это произошло. Да, она уже взрослая. Да, она более зрелая. Да, я все еще люблю ее. Но действительно, Билл, насколько она изменилась? Прошло почти два года, а она все еще не отпускает его. Что касается брака, она все еще постукивает ногой, говоря: «Я хочу». Она уже должна была понять, что я не могу простить ей не предательство, а неуважение.
Билл вздохнул. Несколько раз он думал, что они добьются успеха.
«Тогда все в порядке. Следующий сеанс будет последним, но обещайте мне, что вы скажете ей то же самое, что сказали мне, как можно мягче.
Ты все еще встречаешься с этой женщиной?
Нет, она внезапно порвала со мной. Она сказала, что начала испытывать ко мне какие-то чувства, но по какой-то причине это не было правдой, но было весело, пока это длилось.
Она очень скучала по нему.
Он сидел в баре, потягивая напиток и занимаясь своими делами, когда она подошла к нему.
Невысокая, рыжеволосая, симпатичная и очень хорошо сложена. Группа была на паузе, и им действительно удалось поддержать разговор.
— Почему ты не танцуешь? Я видел, как по крайней мере четыре девушки спрашивали, и ты им всем отказал. В чем проблема?
Может, я не умею танцевать. Может, я гей. Может быть, мне нравится заниматься своими делами.
Она улыбнулась в ответ, не обижаясь.
Я сомневаюсь во всем этом. Уверен, ты хорошо танцуешь, я не чувствую себя ни капельки геем, и, возможно, мне было бы приятно иметь с тобой дело.
Она протянула ему руку.
— Энн Бернсайд. Вообще-то, капитан Энн Бернсайд из армии США.
— Харди Уилкс, сержант КМП США. Извини, что так получилось с армией, но я уверен, что ты все еще хороший парень.
— Это замечание будет стоить тебе танца, солдат. Давайте уже начнем.
Группа снова заиграла.
Она была права, он был довольно приличным танцором, удивительным для своих размеров. Он был выше ее на целый фут. Ей было очень хорошо с ним, когда они танцевали медленный танец.
Они смеялись, танцевали, пили. Они оба пили редко, другие, казалось, злились, когда он монополизировал ее время, но ни один из них не был достаточно храбр, чтобы что-то с этим сделать. Что касается ее, то она, казалось, была вполне довольна его обществом.
Во время последнего сета он встал.
«Я сейчас иду в свою комнату.
Он ушел, не сказав больше ни слова. Она села, потрясенная. Он даже не пожелал ей спокойной ночи.
Она подхватила свою сумку и направилась к двери.
— Давно пора было. Я была готова отказаться от тебя. Давайте.
Он осторожно подвел ее к лифту. Она замерла, когда он открыл дверь. Он ждал, что она войдет первой, но она просто стояла там.
Он осторожно взял ее за руку.
«Может быть, это была плохая идея. Давайте я провожу вас до машины.
— Не надо! Я хочу тебя, но ты заставляешь меня нервничать.
— Почему? Плохо ли я себя вел? Чувствовали ли вы себя неловко? Ты боишься меня?
— Почему я тебя пугаю?
Моя работа сделала меня довольно хорошим наблюдателем за людьми. Обычно я читаю их в течение пятнадцати минут. Вы, я не могу вас опознать. Вы кажетесь милым, вы ведете себя хорошо, но внутри вас что-то кипит, прямо под поверхностью. Вы можете быть очень плохим человеком.
Удивительно, но вы не первый, кто сделал такую оценку. Но уверяю вас, я никогда не причинял боль тому, кто не пытался причинить боль мне первому. И, за исключением одного раза, я никогда не обижал женщин. Это был несчастный случай. Как я понимаю.
«Поцелуй меня на ночь, я это заслужил, и я оставлю тебя до конца вечера».
Она наклонилась вперед, когда он наклонил голову, и на мгновение она поняла, чем привлекателен богомол в пламени.
Это был медленный, чувственный поцелуй, намекающий на силу и страсть, которыми, как она знала, он обладал. Забыв о своих сомнениях, она вернула его поцелуй, проникая языком в его рот, удивленная тем, что он позволил это сделать, когда почувствовала, как его язык ожил, захватывая ее и отталкивая. Она была потеряна и знала это.
В своей комнате она нашла его сильным, но удивительно нежным. Он был уверен в том, чего хочет, но он не принуждал ее, и она отвечала покладисто, молчаливо, позволяя ему охотно задавать темп.
Он раздевал ее медленно, как будто она была подарком, который он разворачивал, медленно пробуя и исследуя каждый новый участок, прежде чем перейти к следующему. К тому времени, когда он раздел ее до трусиков, она была почти готова взорваться. Несмотря на все ее усилия, он не торопился. Наконец, оба обнаженные, она любовалась его телом, подтянутым и мускулистым. Она также отметила лабиринт его шрамов, подтвердив, что он действительно опасный человек. Она насчитала не менее четырех пулевых ранений.
— Битва?» — прошептала она, проводя кончиками пальцев по одному особенно длинному шраму.
Не эти. Большинство из них показали себя в плохой молодости.
Она решила поцеловать каждый шрам, пытаясь стереть часть воспоминаний, которые они скрывали.
«Отныне каждый раз, когда ты будешь смотреть на них, вспоминай мои губы на них. Измените свои воспоминания на приятные.
Она сжала его эрегированный член.
— Думаю, мне нужно проверить его на наличие шрамов.
Она скользила по его животу, целуя шрамы по пути вниз.
Лаская его член, она двигала им вперед-назад, изучая.
— Хм. Никаких видимых признаков повреждений. Может быть, мне стоит присмотреться?
Он почувствовал ее язык на своей длине, такой легкий, что он мог легко представить это. Ему потребовалось все его самообладание, чтобы не схватить ее за голову и не потянуть вниз.
Ему не пришлось долго ждать. Ее теплые губы обхватили его, как будто его окунули в теплый мед.
Она издавала негромкие звуки одобрения, меняя скорость и глубину атаки. Он почувствовал, почти в беспамятстве, покалывание от приближающегося взрыва и попытался поднять ее.
— Энн, Энн! Я сейчас кончу!
Она посмотрела ему в глаза и глубоко погрузилась в него, зарывшись лицом в его лобок. Ее горло, казалось, массировало его, и, несмотря на все его усилия не делать этого, он схватил ее голову и излил месяцы разочарования в ее рот. Она не отстранилась, даже когда ее челюсти раздулись от объема жидкости.
Когда член стал мягким и чистым, он выскользнул из ее рта, и она прижалась к нему.
— Боже мой! Это было невероятно! Спасибо вам за это, но почему вы не позволили мне убрать его?
Она ухмылялась, как чеширский кот.
«Разве ты не знаешь, что в армии всегда заканчивают то, что начинают. Должен признаться, я не ожидал многого. Сколько времени прошло с тех пор, как вы в последний раз спали с женщиной?
Она не смогла скрыть удивления в своем голосе.
— Целый год? Эта история стоит того, чтобы ее услышать, и причин тому может быть только две. Либо ты сидел в тюрьме, либо тебя трахнул кто-то, кого ты любил. Я хочу, чтобы ты рассказал мне об этом позже.
Его губы обхватили один сосок, а рука массировала другой. Она застонала.
«Намного позже, что меня вполне устраивает.
Черт, он почти так же хорош, как женщина, подумала она, когда его язык и пальцы встретились с ее клитором и киской. Он не торопился, доставляя ей удовольствие многочисленными оргазмами.
Когда он наконец оседлал ее, она потеряла всякий контроль над собой. Он несколько раз переходил от мягкого и нежного к грубому и требовательному. Наконец она сдалась, решив дать ему то, что ему нужно.
Они занимались любовью, спали, а через два часа он взял ее пальцами, языком или стальным твердым стержнем.
В третий раз она дразнила его, говоря, что он попробовал все, кроме ее задницы, может быть, ему стоит получить полный пакет. Она поблагодарила свою удачу за то, что у нее в сумочке есть смазка. Как вы можете чувствовать себя так плохо в начале и так хорошо в конце?
Она проснулась уставшей, с болями и синяками и полностью удовлетворенной.
О его утреннем бонитировке быстро позаботились устно, сославшись на болезненность и необходимость восстановления.
Большую часть выходных они провели в постели, вылезая только в случае крайней необходимости. В перерывах между любовными утехами она слушала, как он рассказывает историю своей женитьбы.
— Девочка казалась изнеженной, но, похоже, она взрослела. Ты хочешь вернуть ее обратно?
От его взгляда ей захотелось схватить его и обнять, чтобы боль ушла.
— Сомневаюсь. Я все еще люблю ее, но я просто не могу с этим смириться. Наверное, во мне слишком много червей.
«Не пытайся меня сократить, я буду рад снова увидеть тебя, но подумай хорошенько. Может быть, сейчас лучше? Возможно, вы захотите дать ему шанс.
Он только зарычал, прежде чем снова схватить ее за сосок.
Они договорились встретиться, когда он вернется через две недели. Вскоре она уже не могла больше ждать пятницы. Они стали очень похожи друг на друга.
Дни, когда он не проводил с ней ночь или выходные, причиняли боль, но он всегда брал ее с собой на ужин или в клуб. Иногда они даже занимались сексом, в спешке.
Выходные были самыми лучшими. Они не проводили все свое время в постели. Они путешествовали, ездили во Флориду, один раз на остров Амелия, два раза в Джексонвилл. Они с энтузиазмом читают о местном помощнике окружного прокурора и его проблемах с наркокартелем. Мужчина выглядел невероятно и постоянно изображался под руку с невероятной женщиной.
Харди просмотрел последнюю статью и пробормотал что-то о возможности общения. Их последующий разговор принял странный оборот.
Они лежали в постели, в посткоитальном блаженстве, прижавшись друг к другу. Она почувствовала, как он отстранился и поднял ее на руки. Она открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее с таким выражением, которого она никогда не видела.
— Анна, дорогая, за все то время, что мы вместе, мы хотя бы раз спросили о твоей работе или осмелились попросить об одолжении?
— Нет, мы редко говорим о том, чем занимаемся. Я думала, что вы занимаетесь строительством, и вы очень удивили меня, когда я узнала, что вы юрист. Что вы думаете?
— Мне нужно найти мужчину. Человек с определенным набором навыков. Опасный человек, который остается верен своему делу. Ему нужно подружиться с Мексикой и спокойно работать там. Вы можете мне помочь?
Она встала и села у изголовья кровати.
— Вы ищете убийцу?
— И да, и нет. Я не хочу, чтобы кто-то страдал, но я хочу, чтобы он был готов сделать все необходимое для достижения цели, которую я хочу. И я хочу, чтобы люди, с которыми я буду иметь дело, знали, что он готов убивать.
— В чем вы принимали участие? Нет, не говори мне, я уверен, что не хочу этого знать. По какой-то причине мне кажется, что в этом замешана ваша жена. Подождите, я передумал, расскажите мне еще что-нибудь, и я, возможно, помогу вам.
Он рассказал ей о ситуации своей жены и о том, как он может ей помочь.
«Возможно, вы не понимаете этого Энн, но пока развод не будет окончательным, семья считает, что она принадлежит мне. «Я не могу позволить ей вредить, а они могут взять все в свои руки, и я не могу их контролировать. Это может быстро превратиться в кошмар. Невинные люди, люди, которые даже не подозревают о происходящем, окажутся под перекрестным огнем. Я не хочу, чтобы это было на моей совести.
— Вы можете мне помочь? Если нет, я поеду в Мексику и сам буду набирать людей.
«Вы можете дать мне несколько дней?» Я могу попасть в беду, помогая вам.
— Конечно, и если есть хоть малейшее сомнение, не помогайте мне.
Он крепко поцеловал ее и бросился в душ. Она села обратно на кровать, снова удивляясь его упругой попке, когда он выходил за дверь. Она знала, что он хотя бы попытается помочь, надеясь, что это не поможет убить его.
Она не была дурой, но если бы она была дурой, ее не стали бы держать на работе в военной разведке. Она внимательно изучила Харди после их первой встречи. Эта информация заставляла ее нервничать, было трудно сравнивать мужчину на бумаге и счастливого, улыбающегося человека с глупым чувством юмора, с которым она спала. Но она научилась доверять своим инстинктам, и ее первое впечатление о нем было основано в основном на финансах.
Решив рискнуть, она сделала несколько осторожных намеков «фермерским парням», сказав им, что это чисто исследовательская работа.
Под этим далеко не благовидным предлогом ее вызвали на ковер к командующему. Зная, что лучше не лгать, она рассказала ему все. Он нахмурился, позвонил по телефону, и она оказалась в кабинете майора Штайна. Она повторила свою историю.
Он сидел, слегка покачиваясь в кресле, и обдумывал новости. Сев, он вдруг стал совсем деловым.
-Можете ли вы гипотетически найти кого-то, кто соответствует его параметрам?
— Конечно, сэр. Я уже нашел одну.
Он напряженно смотрел на нее.
— ‘Определите ваши отношения с мистером Уилксом.
— Мы любовники — новый термин, скорее, друзья с выгодой. Я вижу его только когда он в городе, я никогда не была у него дома, не встречалась с его друзьями и семьей, если вы об этом спрашиваете. Между нами есть нежность, но мы оба знаем, что это не надолго. Сейчас в самом разгаре, довольно интересный развод, и я, женатый на армейке, нахожусь в нем, по крайней мере, следующие восемь лет.
«Вы знаете, почему ей нужен этот парень?»
-Не совсем, что-то связанное с защитой его будущей бывшей от наркоманов.
Он снова откинулся в кресле, сжимая пальцы.
Она почти не слышала его слов.
«Простите, сэр, не могли бы вы повторить?».
— Сделай это. Привяжите его к своему мужчине. И следите за мистером Уилксом, если он, даже отдаленно, находится на грани совершения чего-то неразумного, предупредите своего командира.
Анна выглядела разочарованной.
«Сэр, я не знаю, могу ли я шпионить».
— Глупости! Вы знали, когда раскрывали свои щупальца, что они вернутся к вашему боссу. Вы были слишком проницательны для такой беспечности, вы хотели, чтобы вас допросили и разоблачили ситуацию.
«Вы хотели позаботиться об этом, и это даст вам возможность сделать это официально». Нам не нужны подробности, просто информация, которая может иметь отношение к бизнесу. Теперь иди, теперь у тебя есть приказ.
Он откинулся в кресле и задумался.
«Харди, Харди, чем ты занимался?». Возможно, Билл о чем-то догадывался.
Так случилось, что война Уилкса проходила под пристальным наблюдением армии. Это привело к «богатству» информации о картеле Эскобара, особенно о североамериканских контактах на восточном и западном побережьях. Некоторые советы по горячей линии поступили от них. Эта информация была очень полезна для различных агентств.
Харди никогда не знал об этом, а Энн заметила, что наблюдатели не загораются. Затем, по счастливой случайности, когда Харди находилась в Мексике и устанавливала контакт с человеком, который ее предоставил, она была пьяна в гостиничном номере с его женой.
Энн не верила в совпадения и решила, что судьба распорядилась так, чтобы она покончила с Харди. Она сделала это в следующие выходные, когда они были вместе в своей обычной обстановке. Она знала, что он что-то подозревает, но был слишком тактичен, чтобы продержаться долго. Вместо этого он сделал все возможное, чтобы их последняя встреча запомнилась надолго. Наблюдая, как самолет исчезает вдали, она сидела в машине и плакала, размышляя о том, что было бы, если бы. .. ..
Последняя сессия с Биллом была жестокой по интенсивности.
Гвен попыталась подбодрить себя, но Билл остановил ее.
«Гвен, Харди хочет тебе что-то сказать». Пожалуйста, слушайте и старайтесь не перебивать. А ты?
Она кивнула, чувствуя, как первые нити страха сжимают ее горло.
Харди придвинул свой стул к дивану, чтобы посмотреть ей в лицо. Он осторожно взял ее за руку.
— Когда я был в Ираке, во второй раз мне поручили встретиться и обработать вождя местного племени. Мы с переводчиком случайно наткнулись на лекцию по ведению трех пар. Священник говорил медленно, стараясь изо всех сил, чтобы пары могли слышать и понимать. Нам пришлось подождать, и мой переводчик объяснил, что он сказал. Я помню эти слова и по сей день.
— Дети мои, брак — это священный храм, поддерживаемый тремя колоннами — Любовь Доверие. Уважение. Опрокиньте любую из этих колонн, и храм содрогнется. Переверните два, и храм рухнет на землю. Любовь, самая сильная колонна, поддерживается уважением и доверием, потому что если одна из этих двух колонн ослабнет, любовь невозможно будет поддерживать.
«Ты понимаешь, Гвен?» Я по-прежнему люблю тебя всем сердцем и душой. Но ты разрушила храм, дорогая. Вы разрушили мое доверие своим неуважением. Я верю вам, когда вы говорите, что осознаете свои ошибки, что вы стали более сильным, более зрелым человеком.
— Откуда тебе, такому человеку, знать, что этот брак закончен. Но в данном случае, из-за того, что вы так сильно этого хотите, вы все еще остаетесь маленькой избалованной девочкой, говорящей: «Я хочу это». Мне очень жаль, но на этот раз ничего не выйдет.
— Я больше не вернусь к психологу. Билл знает и понимает. Вот что. Я оставляю бумаги здесь, и если вы действительно тот человек, от которого вы отказываетесь, подпишите их.